Каково же было его удивление, когда около реанимационного отделения он обнаружил две койки. На одной лежала та же самая, что и вчера, полная женщина, по грудь прикрытая простынкой и чуть постанывающая. На второй – с подбитым глазом и синяками на руках тощий телом, но с опухшим лицом молодой мужчина которому, на первый взгляд, можно было дать лет тридцать пять – сорок. Со слипшимися волосами, кровоподтеками и следами грязи, он напоминал бомжа или пьяницу, которого или избили, или он сам упал, ударившись обо что-нибудь. Судя по всему, его привезли на «скорой помощи» в больницу поздно вечером или ночью.

Зрелище было не из приятных. Чистая, но тяжело дышащая и смотрящая в потолок полная женщина и грязный, с присвистом храпевший худого телосложения мужчина. Полный контраст. Непостижимое соседство. Хорошо, что оба они лежали таким образом, что не могли видеть друг друга, поскольку их койки были расположены друг за другом вдоль стены, напротив реанимационного отделения. Несчастная женщина не имела возможности видеть бомжеватого вида молодого мужчину, расположенного позади ее. Тот же мог ее увидеть, если бы немного привстал, но в тот момент он был в отключке и спал.

Поворачивать назад было поздно, и Левин постарался как можно быстрее пройти мимо двух лежачих больных, чтобы не смущать женщину. Затем, идя дальше по коридору, подумал: «Реанимационное отделение настолько переполнено, что страждущим приходится лежать в коридоре. Что может чувствовать бедная женщина, находящаяся в таком беспомощном состоянии? Какие неудобства она испытывает, когда обслуживающий персонал и пациенты, вроде меня, ненароком проходят мимо? Все. Больше не буду здесь ходить, чтобы не ставить никого в неудобное положение».

Прошел два малых круга по коридору. В промежутке между рукавами коридора расположена остекленная комната, на которую он обратил внимание еще в субботу, когда впервые знакомился с достопримечательностями четвертого этажа больницы. В прошлый раз там не было никого. Сегодня в комнате сидела медсестра и что-то просматривала, глядя на экран монитора в расположенном на столе компьютере.

Проходя мимо этой комнаты, Левин услышал громкий звонок, на который тут же среагировала медсестра. Она вышла в коридор и пошла к одной из палат, над дверью которой горела красная лампочка. Судя по всему, кто-то из пациентов нуждался в помощи и вызывал медсестру.

Вспомнил, что, когда его привезли на коляске в палату, сопровождающая медсестра обратила внимание на кнопку звонка, расположенную над кроватью. Оказалось, что, если понадобиться срочная помощь, то таким образом всегда можно вызвать дежурную медсестру. Тогда он не придал этому особого значения. И только сейчас, видя, как медсестра спешила в другую палату на вызов одного из пациентов, он по достоинству оценил организацию экстренной помощи в данной городской больнице.

Пройдя несколько раз по малому кругу коридора, Левин остановился у отсека, в котором располагались платные палаты. Цветы и вьющиеся растения создавали впечатление небольшого садика. Журнальный столик и кожаные кресла резко констатировали с безликим коридором. Поскольку в этом отсеке никого не было, а двери платных палат не были распахнуты настежь, как это имело место вчера, то Левин решил немного посидеть в уютном уголке.

Расположился в одном из кресел, полюбовался цветами и вьющимися растениями. Свежий, идущий из приоткрытой створки окна воздух слегка обдавал его лицо, вызывая желание остаться здесь подольше. В голове возникли какие-то разрозненные мысли, которые вскоре стали обретать стихотворную форму. Он пытался удержать их внутри себя и запомнить, для чего несколько раз повторил возникшие рифмы. Но поток их нарастал и, боясь утратить всплывшее на поверхность сознание само по себе, пожалел, что под рукой нет ни ручки, ни бумаги.