— Все вместе, — зло подумал Калинин.

И все же, поступить так, как приказал Воронов, он вряд ли сможет. И правда, за что ее убивать? Она просто оказалась не в том месте и не в то время. Вариант Влада гораздо гуманнее — для нее, во всяком случае. Вот только, если этот вариант не сработает, Саня возьмет дело в свои руки. Уж он-то этого так просто не оставит. Ему есть что терять, как, впрочем, и Владу, но тот все же не ведет себя так по-скотски. А как он себя ведет, Калинин предпочел не думать. Поздно уже. Ввязался. Не стоит тратить время и ресурсы на всякие «бы» и «почему».   

Между тем Аня тихо всхлипнула во сне, лоб ее нахмурился, и она резко распахнула глаза, словно выныривая из тяжелого сна. Растерянно оглядевшись по сторонам, она вздохнула с облегчением, заметив неподалеку от себя майора.

— Как ты? — заботливо поинтересовался он, пересев к ней ближе, и заглянув ей в глаза, желая лично убедиться в ее вменяемости.

— Это все, правда, было? Папу убили? — жалобно спросила девушка, с затаенной надеждой глядя на майора. — Ну, как же так? Я ведь только-только его обрела!

 Глаза ее снова наполнились слезами. Калинин слегка притянул ее к себе, позволив уткнуться лицом в свое плечо, и несколько минут терпеливо слушал ее рыдания.

— Следователь звонил, — осторожно обронил он, когда та немного успокоилась и даже выпила принесенный стакан воды. — Завтра нужно съездить в отдел, дать показания.

— Опять? Я же все им рассказала, — непонимающе произнесла Аня, снова с надеждой глядя на мужчину.

 И в этот момент он окончательно принял решение. Да, Влад прав. Чтобы спасти их всех, и ее в том числе, нужно заставить ее показать иные факты. Самый привычный для него способ убеждения, психологическое давление (годы работы в розыске не прошли даром), здесь, и правда, не подходил особо. Разве что в завуалированной форме.

— Расскажи мне все еще раз, — мягко попросил Калинин, взглянув ей в глаза.

Сделав глубокий вдох, Аня устроилась на диване, подтянула колени к подбородку. Вновь принялась старательно перебирать в памяти события прошлого вечера, выдавая их немного сбивчиво, обрывками, но уже гораздо спокойнее, чем накануне. И слезы, поблескивающие в глазах, уже не лились бесконечным потоком, а лишь иногда выступали, скатывались по щекам, и Аня поспешно размазывала их по лицу.

— А ты уверена, что все было именно так? — выслушав ее рассказ, неожиданно спросил Калинин. — Уверена, что так хорошо разглядела того человека?

— Да, — медленно кивнула та, застывшим взглядом уставившись в пространство перед собой. — Он стоял посреди комнаты. Я хорошо его запомнила, — она перевела взгляд на Диму. — А почему ты спрашиваешь?

— Понимаешь, вчера ночью ты была в таком состоянии, что не могла адекватно оценивать ситуацию, — снисходительно, словно общаясь с неразумным ребенком, объяснил Калинин. — Возможно, твоя фантазия нарисовала тебе все совсем иначе, чем было на самом деле. И фоторобот, который был составлен, далек от истины. Только в этом случае могут пострадать невиновные.

— Нет, я уверена! Портрет очень похож, — продолжала настаивать Аня.

Майор понял, что нужно зайти с другой стороны.

— И это не есть хорошо, — притворно вздохнул он.

— Что ты имеешь в виду? — распахнутыми от удивления глазами таращилась на него девушка.

— Мне удалось кое-что выяснить. В общем, этот мужик, который был другом твоего отца, имел серьезный бизнес и, кроме того, вел незаконные дела. Похоже, что его убийство заказали, — медленно, четко выговаривая каждое слово, чтобы девушка успела уловить смысл сказанного, и еще осталось места для эмоционального фона, пустился в обманчивые рассуждения Калинин. — К сожалению, именно в этот вечер в том доме оказались вы с отцом. Я думаю, что те люди — они просто исполнители, и они уверены, что выполнили все чисто, и в доме больше никого не было, — он многозначительно помолчал, отмечая про себя, что тон выбран верно, и Аня едва дышит, слушая. —  Свидетелей не оставляют в живых, и, обнаружив, они тебя, разумеется, убрали бы, как и отца. И, если они узнают, что свидетель все-таки был…