– Ложиться мне, надеюсь, не обязательно, так посмотрите? – Стояла перед ним в центре комнаты, на лице появилась тень улыбки. – Только побыстрей, если можно, у меня еще пропасть дел сегодня.

Он впервые как следует разглядел ее. Всё среднее. Возраст, сложение, рост, неяркое сероглазое лицо, русые волосы с едва заметными проблесками седины. По всему видать, о внешности своей заботится мало, не только глаза, даже губы не считает нужным подкрашивать. И серенькое с белым воротничком платьишко на ней, «старой бабушки журнал», как любит говаривать Майка, туфли на низком каблуке, разношенные.

– Нет, – возразил Гурский, – придется вам лечь. Надо поглядеть, нормально ли функционирует сустав.

Она двинула плечами, прихромала к дивану, легла, одернула платье, целомудренно сдвинула ноги.

– Вы позволите мне руки вымыть? – потер ладони Гурский.

– Похоже, вы в самом деле хирург, – усмехнулась она. – Полотенце в ванной крайнее справа возьмите, оно чистое.

Ванная комната была под стать всему остальному: стены в допотопной зеленой масляной краске, в самой ванне кое-где темными язвами облупилась эмаль. На полочке в стакане две зубные щетки. Похоже, – укрепился в мысли Гурский, – кроме дочки, никто с ней тут не живет. И вообще мужское присутствие не ощущается. Для кого ж тогда эти битком набитые продуктами сумки? Соседей подкармливает? Подторговывает?

Конец ознакомительного фрагмента.