Я с трудом села на кровати. Спина болела, и почему-то не только она. Казалось, что меня избили от макушки до пят. Мама надела на меня халат, потом поцеловала лоб.

– Жара нет. Это хорошо. Поешь сама или помочь? Как себя чувствуешь?

– Болит. Мне бы таблетку, но без снотворного. Я поем потихоньку сама.

– Сейчас принесу. Кушай, милая, – мама погладила меня по голове.

Я посмотрела ей вслед. Она такая изящная и красивая, несмотря на свои тридцать восемь лет. Немудрено, что отец когда-то её полюбил. А полюбил ли? Разве так обращаются с дорогими сердцу людьми? Отец мой тоже красивый, подтянутый, спортивный. Жёны развернули борьбу за его постель. Только маме и Милте он не нужен.

Дарина

Две недели я практически не выходила из комнаты. Хоть раны на спине затянулись, всё равно старалась лишний раз не маячить перед глазами Пикайр и Висны. Единственное место, где мы сталкивались – столовая. Тут собирались все, кто жил на женской половине. У меня четыре сестры и шесть братьев. Двое младших, Мун и Ами, жили с нами. Мальчикам до пяти лет разрешали быть с мамами. Потом дети уходили на мужскую половину под властный взор отца и старших.

Я пришла в столовую, села рядом с мамой. Всем подали свежевыжатый сок из ягод и фруктов. Сегодня день очищения. Никому не разрешалось есть. К молитве люди должны подойти чистыми. Но из-за жары можно пить воду. На завтрак, обед и ужин подавали сок. Самым маленьким разрешалось ещё и молоко.

– Я видела, тебе уже наряд привезли, Дарина, – ехидным тоном сказала Висна. – Скоро оторвут тебя от мамочкиной титьки, и защитить будет некому.

– Вот беда прямо. Переживу как-нибудь.

– Как переживёте вы, когда у вас одну за другой дочерей забирать начнут? Кому их отдаст отец – не известно. Или рассчитываете, что по доброте душевной он им найдёт тех, у кого ещё супруги нет? Сами же знаете: женщина в этой стране – товар. Отец сосватает за того, кто более высокую цену даст, – парировала я.

Висна сразу понурилась, и Пикайр следом за ней. Обе вошли в этот дом не первыми жёнами, и у каждой по две дочери. Действительно, их никто не спросит, какого мужа лучше подобрать.

У нас есть специальный сайт, где выставляют фото всех невест и описывают достоинства. Мужчины смотрят, выбирают. Потом пишут отцу по электронной почте и дают цену. Тот ждёт ещё неделю. Если больше денег никто не предложил, значит, назначают день свадьбы. Причём женщин не зовут. В ресторане с утра гуляют только мужчины. После обеда жених приезжает забрать невесту в родительский дом. Они едут в храм, а оттуда сразу к мужу. Вот и вся свадьба.

Недавно Викрай заходил повидаться со своей матерью. Заметив меня в коридоре, он сказал, что отец счастлив от предстоящей свадьбы. Когда информацию обо мне выложили на сайте, развернулся целый аукцион. Из-за цвета кожи и светлых волос я экзотическая птичка для здешних мест. Оказывается, человек, который меня купил, богаче, чем мой отец.

Я выпила сок, вспоминая тот неприятный момент, когда узнала об этом. Ничего, сегодня мы с мамой сбежим. Осталось немного времени. К десяти часам все поедут на ночь молитв. Мы будем в центре города, это лучше, чем где-то на окраине. Можно затеряться в многочисленных улочках.

После ужина все разбрелись по комнатам. Кто ещё не помылся, шёл в душ. Я его приняла, но мама поволокла меня туда снова. Только в моей уборной имелся замок и можно закрыться.

– Фух, хорошо, что нас никто не видел, – сказала она тихо.

Я удивилась: мама захватила с собой аптечку. Она положила её на тумбу. Потом стала разбирать мой станок для бритья. У меня аллергия на кремы для депиляции, поэтому отец купил мне самый примитивный станок, где меняются лезвия.