Но громогласные отклики таких авторов, как Иероним и Августин, дают понять, сколь глубоко потрясло людей разграбление Рима Аларихом. Так же как в случае с падением Берлинской стены или террористической атаки 11 сентября в США, ужасающий символизм нападения на мировую сверхдержаву многократно превосходил фактический физический ущерб. Готы Алариха ударили в самое сердце Римской империи, оставив шрамы, которые с годами становились только глубже.

Итак, Аларих нанес удар в самое сердце Западной империи, однако ее распад все же начался с периферии. По этой причине рассказ о варварских королевствах, возникших на ее месте, стоит начать с окраин. Наиболее стремительно процесс распада происходил в Британии – она стала последней крупной провинцией, завоеванной римлянами, и первой, которую они потеряли.

В кризисные 406–411 гг. римское военное присутствие в Британии практически сошло на нет. Из рядов британской римской армии вышли три претендента в узурпаторы: Марк, Грациан и Константин III. Обороноспособность провинции постепенно слабела. К началу V в. войскам в Британии крайне нерегулярно выплачивали жалованье, чем они, по-видимому, были очень недовольны. Впрочем, вскоре в провинции не осталось никого, кто мог бы роптать на судьбу: в 407 г. все силы вывели из Британии, чтобы защитить Галлию и границу на Рейне от вторжений варваров и поддержать притязания Константина на императорский пурпур. Вскоре после этого провинцию покинули и римские гражданские чиновники.

Существуют некоторые (небесспорные) данные, позволяющие предположить, что в 410 г. император Гонорий, осажденный в Равенне Аларихом, отправил послания в крупные римские города в Британии, сообщая, что в вопросе защиты они могут рассчитывать только на себя. Даже если допустить, что он действительно написал такие письма, это была лишь констатация действительности. Оставшись без армии и без финансовых и бюрократических каналов связи с центром империи, Британия почти сразу откололась от римского государства. К 440-м гг. видимые социальные признаки римского образа жизни – роскошные виллы, утонченная городская жизнь, чувство элитарности и принадлежности к международной культуре – в Британии пришли в упадок. Поместья стояли заброшенными. Торговые сети свертывались и распадались. Города уменьшались в размерах. Административные и налоговые округа постепенно прекращали существование, в провинции усилился беспорядок. Серебряные ложки, изящные золотые украшения и россыпи римских монет из клада в Хоксне[107] свидетельствуют о хаотическом отступлении римского правящего класса из Британии. Повсюду на островах богатые семьи эвакуировались из гибнущего государства, забирая с собой все, что могли унести, бросая или закапывая в землю все, что не смогли.

Откол Британии от Римской империи ускорили не только волнения за морем в Галлии и Италии, но и появление значительного числа воинов с женами и детьми из другой части Европы, далеко за пределами империи. Восточное побережье Британии издавна манило промышляющих разбоем пиктов, скоттов и германские племена, известные под общим (хотя и не вполне точным) именем англосаксов. 367–368 гг. ознаменовались особенно серьезным вторжением, вошедшим в историю как Великий заговор: мятеж войск на Адриановом валу стал предпосылкой череды массовых набегов на побережье со стороны не связанных с Римом северных британских племен, очевидно действовавших в союзе с саксами и другими народами за пределами провинции. Теперь этот маршрут снова оживился.

С начала V в. в Британии происходило непрерывное расселение военных отрядов и групп мигрантов, прибывавших с берегов Северного моря. Это не было единое скоординированное военное вторжение, наподобие того, которое совершили римляне во времена Клавдия или норманны в 1066 г., – это были отдельные разрозненные нашествия, растянувшиеся на многие годы. В более поздних источниках в числе прибывших тогда народов упомянуты саксы, англы и юты. Однако эти терминологические тонкости значили для бриттов в V в. гораздо меньше, чем разворачивающаяся перед их глазами объективная реальность, которая заключалась в том, что римские чиновники и солдаты уплывали за море в одну сторону, а с другой стороны появлялись германские поселенцы, несущие с собой новые языки, культуру и верования.