– Сукины дети, – ругался Мелик-Ага. – Это все родственники Лютви-бека, ничего, я им еще надаю. Жаль, что полицмейстер уехал обратно в Россию, я бы ему показал правосудие. Подонков надо казнить. Мать их.

Он сам пришел к новому полицмейстеру и все рассказал, как было. Ему дали три года. Шихали взял ему лучших адвокатов. Дело было представлено как убийство во время ссоры, а зачинщиком был сам убитый.

Шихали сидел в гостиной с известным педиатром доктором Гиндусом. Доктор Шварц и «мамачи», как в те годы называли акушерок, Берта хлопотали над Сарией ханум.

– У вас сын, – сказал доктор Шварц, войдя в гостиную. – Поздравляю вас. Через полчаса вы сможете его увидеть, а пока доктор Гиндус пусть осмотрит малыша.

Они ушли.

Шихали с минуту помолчал, затем, приподняв руки вверх, сказал:

– Хвала Всевышнему! Я так мечтал о сыне!

Он позвонил матери, трубку взяла Айша, она как всегда приехала на все лето отдохнуть на даче, а сейчас была в городе, так как все с нетерпением ждали появления первенца Шихали.

– Можешь взять с Мешад-Марджан муштулуг, у меня сын родился, – сообщил Шихали.

Айша побежала к матери и Фатиме.

– У Шихали сын! У Шихали сын! – кричала она.

Марджан и Фатима, напевая и воздавая хвалу Всевышнему, пританцовывали. Меджид с Мир-Мехти поехали домой к Шихали, предварительно дав распоряжения одному из своих телохранителей, чтобы новость сообщили Марьям и всем родным, находящимся на даче в Шувелянах.

Шихали вошел в комнату к Сарие ханум. Доктор Гиндус передал ребенка Шихали и вышел в сопровождении Берты и Шварца.

– Господи, какая кроха! Мой сын!

Шихали подошел к Сарие ханум. Бережно положив мальчика рядом с ней, нежно поцеловал жену.

– Спасибо. Спасибо за это чудо. Ты принесла мне счастье.

Сария ханум улыбалась. Сбылась ее мечта, она подарила ему сына. Рядом посапывал малыш.

Шихали отдал распоряжение, чтобы порезали целое стадо овец и раздали в Сураханах и в первую очередь бедным. Рабочим своего квартала он послал дополнительно масло и рис. Три дня в театре, построенном Шихали, давали концерт. Поселок ликовал.

Обе гостиные были полные. Музыка, песни, всеобщее веселье. Друзья радовались не меньше родных. Шихали делал именины сыну, он назвал своего первенца Али-Ага. Сария ханум сияла от счастья, за эти два месяца никто ее не улыбающуюся не видел, она, как ей казалось, улыбалась даже во сне. Гости буквально забросали ее и младенца подарками. Шихали подарил ей бриллиантовое колье. Огромный в 10 карат бриллиант по-середине, от которого в разные стороны до самой застежки по мере уменьшения шли бриллианты, на застежке был камень в один карат, он был самым маленьким в этом колье. Шихали завел ее в кабинет.

– Мы с тобой никогда не танцевали вместе, давай потанцуем сейчас, – он открыл дверь кабинета. Музыка была хорошо слышна. Они танцевали и у их ног был мир.

Сария ханум была прекрасной хозяйкой, она обладала необыкновенным вкусом. В доме царили уют и царская красота. Она так украсила свою с Шихали спальную, что однажды он, не выдержав и попросив извинение у друзей, показал ее. Гости стояли с раскрытыми ртами. Шелковый балдахин над кроватью. Покрывало, вышитое шелковыми нитками и кружевами, в тон им соответственно занавеси.

– Все это сделано руками Сарии ханум, – с гордостью сказал Шихали.

Наутро жены друзей тоже попросили у нее разрешения прийти и посмотреть на ее работу, так расхваливаемую их мужьями.

– Шихали, ты ставишь меня в неловкое положение, – кокетливо сказала Сария ханум.

– Ну почему же!? Пусть все знают, какая у Шихали жена, – ответил он.

Они по-настоящему были счастливы.