Тем же, кто приезжал уже позже, всё объясняли те, кто ещё тут оставался, так что быстро сформировалась определённая текучка очереди, когда часть кандидатов действительно просто исчезала так и не сумев держать себя в рамках уже названных правил.

Я сначала думал, что вся эта задумка превратится в настоящий хаос, но кроме того, что покинуть территорию додзё теперь точно было невозможно, в целом для меня мало что изменилось. Все, как показала практика, слишком сильно уважали моих мастеров, ну или просто сильно их боялись – так что было тихо.

Для меня же всё слилось в нескончаемую череду сражений, которая разбавлялась лишь тренировками. Стоит ли говорить, что я очень быстро дошёл до состояния, о котором говорил мастер Дорн? Я уже даже не видел перед собой конкретного человека, просто безликого противника, чьи приёмы я должен был изучить, чтобы как можно быстрее подловить его и вынести с поля боя. Ведь чем меньше я потрачу на бой времени, тем меньше шансов, что я получу ранения и есть вероятность, что останется больше времени, чтобы просто спокойно выдохнуть.

Мастера очень внимательно отслеживали моё состояние и давали мне отдохнуть только ночью, когда я погружался в сны так же полные сражений.

Вот никогда бы не подумал, что вилами можно так ловко орудовать, но чего только не сделаешь, когда на твой дом нападают какие-то разбойники… К чему я это?

Ах да. Нельзя было прямо похвастаться, что все мои предки были исключительно воителями. Нет, так, наверное, не было вообще ни у кого. Всё равно среди наших предков встречались и обычные крестьяне, и купцы, а то и простые ремесленники, которые никогда не держали оружие в руках. И тем не менее все они являлись частью моей кровной линии, и во время своих тяжёлых снов я видел куски их жизней.

От перегрузки меня спасало, видимо, только то, что я помнил одно, максимум три таких куска, остальные очень быстро забывались, стоило проснуться. Будь иначе, то я уже мог бы потеряться в реальности и перестать различать, что является моими настоящими воспоминаниями, а что лишь часть того, что я смог увидеть, благодаря пробуждению крови, которое у меня шло не так, как у всех.

Сначала я думал, что этому не будет ни конца, ни края, но постепенно количество желающих стало уменьшаться и вскоре к воротам додзё подходили лишь по двое-трое человек за день.

Помнится, в первый раз, когда такое произошло, я сильно удивился этому обстоятельству, и мастера беззлобно посмеялись надо мной. Я, получается, настолько привык каждый день сражаться, что отсутствие новых противников вызывало у меня недоумение, будто происходило что-то неправильное.

– Плодотворные две недели прошли, ничего не скажешь, – улыбнувшись, прокомментировал моё состояние мастер Райлин, когда мы по обыкновению собрались в столовой.

– Две недели?! – ошарашенно посмотрел я на него, отвлекаясь от чашки чая, которую, казалось, цедил уже целую вечность, не особо понимая, что именно делаю. – Мне казалось, что намного больше…

– И это нормально, – кивнул мужчина. – Ты теперь хотя бы будешь понимать, на что способен, если окажешься в подобных условиях. Вот Дорн вообще всё своё детство провёл в таком режиме, и сейчас мало кто может превзойти его в выносливости.

– Да, это закаляет, – подтвердил мастер Дорн, который был в двух шагах от нас и, как всегда, что-то ел. – Сейчас уже никто не готов выходить против меня.

– Вот видишь, – хмыкнул мастер Райлин. – Всё зависит в том числе от точки зрения. Твой мастер, например, грустит, что не может пройти через подобное тому, что происходило эти две недели с тобой.