Впереди бежал огромный черный с белой полоской на шее пёс, а за ним тоже здровенные два пса, оба какие-то рыжие, с подпалинами по бокам. Стало не по себе, и когда они перепрыгнули через ступеньки калитки, я бросился к ним навстречу с криком, а красной папкой, что была у меня в руках, двинул в морду первому чёрному псу, упёрся двумя руками папкой, пнул ему ногой под его пасть. И что удивительно, от неожиданности они отсутупили, а я всё двигал чёрного пса к ступенькам калитки, ещё раз громко крикнул, что есть силы на псов, и собаки убежали. На папке осталась «слюна» чёрного пса, как потом рассказали, все они болеют «бешенством», а за два дня до этого они здорово искусали шестилетнего ребёнка. Хорошо, что взрослые отбили, а мальчик в тяжелом состоянии попал в больницу. Вычистил снегом папку, а вскоре пришёл Стрелков, и позвал меня в местный клуб, куда приехала делегация из города, представители одного крупного завода. Собралось, без малого, всё село. В первом ряду сидели Стрелков со своими специалистами и его жена Алевтина Николаевна, в окружении своих подруг. Во время выступления руководителя делегации завода выяснилось, что предлагается этому хозяйству перейти в юрисдикцию завода, где обещал всяческую помощь хозяйству: финансовую, техническую, но при этом все организационные, кадровые вопросы решались заводом. Получалось, что хозяйство теряло свою самостоятельность. Негодованию селян не было предела, а во главе всех была Алевтина, чей крик перекрывал всех. Сам же Стрелков не проронил ни слова. После бурных «дебатов» делегация завода уехала «ни с чем».
Выйдя после собрания, спросил Стрелкова, где можно переночевать в селе, на что его жена Алевтина, шедшая рядом «отшила» меня: «А вы на что надеялись, когда ехали сюда? Гостиниц у нас нет, и общежитий тоже». Стрелков промолчал. В растерянности я остановился, не зная, что мне делать. Стрелковы же, ушли не оглядываясь. Уже совсем стемнело. Пошёл к кочегарке, где надеялся хоть погреться. В кочегарке работали двое. Поздаровался с ними, разговорились. Они тоже знали о директоре, как о «подкаблучнике».
«Знаете, вряд ли получится у вас с вашим договором» – посочувствовал мне высокий, седой мужчина.
«Я давно знаю эту пару, наверное, вы чем-то не понравились Алевтине. А шли бы к ребятам переселенцам из Киргизии, они ребята хорошие, там и переночуете» – добавил мужчина.
Показали мне дом, где жили переселенцы. Ребята, а их было четверо, приняли меня хорошо. Переночевал, а утром рано был в конторе. Ждать мне пришлось долго, пока не закончилась «планёрка».
Так и получилось, как предупреждали в управлении. Договор Стрелков подписывать отказался. Таков «подкаблучник».
«Плохо, даже опасно, когда „рулит“ над тобой женщина» – с сожалением закончил свой рассказ Новиков.
КЛЕВЕТА
Когда Дмитрий выходил из дома в один из мартовских дней, то не думал, что этот день будет «чёрным» в его жизни.
Жил он в частном секторе или как его ещё называют «в коттеджном посёлке» на окраине города. Посёлок ещё кое-как достраивался, но на улице, где жил Дмитрий, почти полностью достроили. День был пасмурный, а таявший снег на сугробах оставлял тёмные пятна, было всё же холодно, ветрено. Одет он был в осеннее полупальто, а на голове норковая шапка. Работал Дмитрий администратором в торговом центре, куда он и направлялся, чтобы подменить своего товарища по работе. Подошёл к перекрёстку улиц, перешёл дорогу и хотел уже пойти на остановку автобуса, когда дед, стоявший недалеко у ближайшего дома, крикнул Дмитрию: «Ну-ка, подожди дружок! Вот и попался! Помнишь, ты у меня в доме работал? Плитку клал, цементировал ступеньки? Ну, и заодно своровал у меня кожаный дорогой пиджак и новую меховую куртку».