Швоткать Муса Мураталиев
Предисловие
Этого русского писателя зовут Муса Мураталиев. Ему 77 лет. Он родился в селе Ача-Кайынды (Ат-Башинский район, Нарынская область, Киргизская ССР). Учился на факультете журналистики Киргизского государственного университета, закончил Литературный институт им. А. М. Горького, работал корреспондентом газеты «Советская Киргизия», редактором литературно-драматического вещания, собкором АПН, консультантом по киргизской литературе в Союзе писателей СССР, сотрудничал с радио «Свобода».
С 1974 года и по сей день живёт в Москве. Он является автором доброй дюжины книг, переведённых на разные языки.
Советская власть попервоначалу горячо приветствовала его, сочтя Мураталиева преданным ей и вдобавок просвещённым «национальным кадром». Но, как говорится, недолго музыка играла. После выхода романа «Майская кукушка» партийные товарищи высокого уровня дружно обвинили его в отступлении от «классовых позиций, принципов историзма» и в том, что он «объективно подогревает националистические предрассудки», «заострённо и натуралистически описывает отдельные конфликтные эпизоды» (Первый секретарь ЦК КП Киргизии Масалиев и председатель КГБ той же республики Рябоконь).
Настоящему писателю, а не изготовителю пластмассовой или одноразовой литературы, всегда трудно. Цензуру по имени Главлит сменила цензура денег. И Муса Мураталиев занял своё достойное место в современной словесности лишь с 2011 года, когда один за одним увидели свет его книги «Идол и Мария», «Тоска по огню», «Нашествие мигрантов», «Гастарбайтер» и особняком стоящее, едкое «кафкианское» сочинение «Поэт и писарь», фантазия на тему «экзистенции» писательских начальников, которые строили коммунизм под руководством оргсекретаря СП СССР тов. Верченко и, увлечённые этим делом, не заметили, как Советский Союз накрылся медным тазом.
Муса Мураталиев – тонкий стилист и экспериментатор. Он пишет на том замечательном русском языке, в котором еле уловимо ощущается мощное дыхание канувшей империи, сыном которой он является при всех её минусах и плюсах. Вот и этот новый текст, который вы непременно прочитаете, потому что от него невозможно оторваться, одно его название чего стоит, послушайте – «Швоткать»! И это не глагол, не существительное, а так – неведомая словесная зверушка типа «Дыл, бул, щил» А. Крученых или «Скрымтымным» А. Вознесенского. И вся история страны неведомо каким образом отражена в этой его книге, написанной по-молодёжному отрывисто, энергично и изобретательно.
Как это делает, например, годящийся ему в сыновья Дмитрий Данилов, который, в свою очередь, является учеником живущего во Владимире великолепного автора коротких рассказов Анатолия Гаврилова. Данилов – москвич, Гаврилов родился в Жданове, который стал теперь украинским Мариуполем, Мураталиев – в Кыргызстане. Нового его персонажа, блатного богача Бугая, зовут (по паспорту) Совет, церемонную хамку-соседку – Лайма Яновна.
И всё это – наша держава, всё это – русская литература, нравится это кому или совсем наоборот.
Евгений Попов,
Президент Русского ПЕН-центра,
Секретарь Союза писателей Москвы.
07.07.2019 г.
Швоткать
Роман
Нож для мясорубки
Я до станции «Рязанский проспект» приезжаю на метро.
Мне нужен Институтский тупик.
Бодренько шагаю, беря курс на запад.
Незнакомая местность действует на меня удручающе.
Я прохожу три автобусные остановки.
Слева – проспект, справа – высокие ограждения.
Думаю, что надо спросить дорогу.
– Уважаемый, – говорю я проходящим людям. – Не подскажете, где Институтский тупик?
Но все молча обходят меня.
Такое впечатление, что никто не хочет разговаривать.
Одна женщина всё же остановилась.
– Такого здесь нет, – говорит она. – Но я точно знаю, что тупик где-то поблизости.
Раньше тут стоял инструментальный завод.
Там делали запчасти для космических кораблей…
Бывший режимный объект.
Женщина молчит, а потом добавляет:
– А где находится Институтский тупик, тоже не знаю.
Я настроен найти Институтский тупик во что бы то ни стало.
Включаю смартфон, но интернет не ловится.
А без навигатора я как слепой котёнок.
Передвигаюсь почти тактильным способом.
Вдруг вижу здание Института управления.
Навстречу мне идёт Бугай.
Здоровый детина, по бокам ещё двое крупных парней.
Я невольно вскрикиваю от радости:
– Здравствуйте!
Останавливаюсь за метр от них.
Бугай, идущий чуть впереди своих товарищей, не реагирует.
Тогда я говорю:
– Я с Одиннадцатой улицы Текстильщиков!
– Откуда-откуда? – переспрашивает тут Бугай.
– С улицы Текстильщиков, а ищу Институтский тупик, – говорю я.
Бугай смотрит мне в лицо.
– Швоткать! – произносит шёпотом.
Слышу густой аромат пены после бритья, такой же, как у меня.
Бугай обращается ко мне неожиданно вкрадчивым голосом:
– Ты что-то попутал, босота!
– Я ещё дома изучил, по инету, – говорю я. – От метро 20 минут…
– Что ты там забыл? – говорит Бугай.
– Я на завод ВИМ, мне нужен нож для мясорубки.
– Ладно, – говорит Бугай. – Садись, босота, подвезу.
Он кивает на припаркованную рядом «девятку».
Внутри у меня всё холодеет, но отказаться язык не поворачивается.
Бугай, открыв переднюю дверцу, сам садится за руль.
Машина проседает под его весом.
Я всё ещё не решаюсь.
Товарищ Бугая, открыв дверь, насильно сажает меня вперёд.
Он же застёгивает на мне ремень безопасности.
Бугай всё это время с кем-то разговаривает по смартфону.
Я выдавливаю из себя:
– Ох-ох-хо! И чем я заслужил такую честь?
– Тебе просто с нами по пути, дружище!
Вмешивается в разговор второй с заднего сиденья.
Едем по узкой улице.
Длинные пролёты между кварталами огорожены глухими заборами.
Приятная заморская музыка сопровождает нас.
Машина вдруг резко тормозит, и Бугай произносит:
– Иди к этим воротам, а там спросишь.
Первый товарищ Бугая открывает мне дверь и занимает моё место.
– Благодарю вас… – говорю я.
– Давай-давай! – говорит Бугай.
Машина только отъезжает, рядом со мной вырастает пожилой охранник.
– Куда идём? – говорит он, провожая меня на КПП.
Садится в кресло в своей будке и ждёт моего ответа.
– Я за заказом… – говорю я, ища в барсетке памятку от Сони.
– Ракету СС или «Томагавк»? – доброжелательно острит дежурный.
– Жене нужен нож для мясорубки, – говорю я.
– Какой отдел? Или номер корпуса, – подсказывает мне охранник.
Я нахожу памятную бумажку Сони и зачитываю:
– Организация «Зи ПТЭН»…
– Тут много организаций, но такой я не знаю, – говорит охранник.
Я пропускаю стоящих за мной людей.
Они выкрикивают номера цехов и получают пропуска.
Я набираю номер «Зи ПТЭНа».
Через некоторое время слышу голос девушки.
Объясняю ей ситуацию.
– Назовите номер заказа, – говорит она, – тогда пропустит.
– Заказ номер 4257! – говорю я охраннику.
А сам не прерываю разговор с девушкой на случай осечки.
– Паспорт! – говорит охранник.
Опускаю трубку и передаю свой паспорт дежурному.
Тот переписывает паспортные данные.
Шлёпнув круглой печатью, протягивает мне пропуск и паспорт.
– Серый корпус! – говорит он.
Беру пропуск, и тут старый охранник неожиданно как рявкнет:
– Вбили болта вместо винта!
Секунду нахожусь в замешательстве.
Затем вспоминаю о цели и окрылённо шагаю вперёд.
Теперь мне нужен 432-й кабинет!
Этот номер назвала по телефону девушка.
С напряжением оглядываю громадную территорию завода.
Она порядком захламлена.
Впереди высятся корпуса разных размеров, стилей и эпох.
Единственная площадь, обросшая разнотравьем, прижата к оранжевому корпусу.
Ветви одичавших деревьев заслоняют его со всех сторон.
Несмотря на свой плачевный вид, оранжевый корпус выделяется благородством.
Античный стиль фронтона с подпирающими колоннами подчёркивает его статус главного из всех корпусов.
Я иду по давно неубранной территории.
Тропинки между корпусами виднеются еле угадываемыми линиями.
Одна из них приводит меня к незатейливому трёхэтажному зданию.
На втором этаже, по моему расчёту, должен быть 432-й кабинет.
Двери кабинета приоткрыты.
В офисе сидит одинокая девушка.
Поздоровавшись со мной, она сходу отвечает:
– Вам нужен серый корпус.
– Ножи для мясорубки не вы производите? – говорю я.
– Лично я – нет! – говорит девушка с улыбкой.
– А кто производит? – говорю я.
– Мы сдаём заводские помещения в аренду, – говорит девушка.
Я вижу, что стены этого корпуса – фиолетовые.
Осматриваюсь.
Вижу серое здание.
Оно стоит ко мне торцом.
Направляюсь прямиком к нему.
Но натыкаюсь на крутой мост.
Он сварен из арматуры прямо поверх огромного газопровода.
Держась за холодную арматуру пальцами, я ставлю ногу на ступеньку.
Проверяю её на прочность и с опаской поднимаюсь по мосту.
Я на верхней точке трубы.
Приземляюсь уже с другой стороны трубы.
Через десять шагов оказываюсь у входа в серое здание.
У проходной вижу двух охранников.
Один сидит в будке, другой подходит к каждому вошедшему в корпус человеку и досматривает его.
Он пропускает меня через рамку.
– Куда идём? – говорит строгим голосом.
На этот раз второй охранник выходит из будки.
– Иду за заказом, – говорю я, протягивая им пропуск с главного входа.
Оба читают мою фамилию, и первый уходит обратно в будку.
Потом оттуда по микрофону объявляет:
– Пусть пройдёт!
Тогда второй предупреждает меня:
– Обязательно отметь пропуск в отделе, куда сейчас идёшь.
На обратном пути его нам покажешь.
Поднимаюсь на второй этаж.
Войдя в коридор-распашонку, вижу по бокам номера кабинетов.
Все двухсотые.
