2.6. Битва.

Около 14:00 конные разведчики (6 всадников) из авангарда Гейджа выявили большую массу врагов, «преимущественно индейцев», поджидавших в 180 метрах выше по склону. Их офицер (это был Божё) был одет как индеец, его войска, заметив британцев, тут же начали растекаться направо и налево для атаки, образуя полумесяц.

Гейдж тут же остановил колонну и забросил подкрепление из центра. Прибывшие две роты гренадеров и 150 прочих солдат он распределил по фронту, образовав боевой порядок (штурмовую линию). Со штыками наперевес, войска прямо через лесную чащу двинулись на приступ.

Канадцы и индейцы встретили наступающих шквальным огнём из-за деревьев, который был «очень тяжким». По воспоминаниям ветеранов, переживших бойню, враг примерно в полтора раза превосходил скромные силы Гейджа, осуществлявшие свой натиск вверх по склону.

(Впрочем, не следовало переоценивать эффективность такого огня. В лесной глуши было не развернуться, дальность выстрелов была ограничена реальной видимостью (по факту – 20-30 шагов), а скорострельность, качество и точность старых мушкетов восемнадцатого столетия оставляли желать лучшего).

Действуя слаженно, вымуштрованные англичане быстро опрокинули противника. Божё был убит, спорадический огонь из-за деревьев начал утихать, примерно 100 канадских ополченцев обратились в бегство.

Дрогнули и индейцы. Их контингенты один за другим, пятясь, начали отход, сражение уже казалось им проигранным. А сзади (примерно метрах в трёхстах) развёрнутую цепь Гейджа уже подпирали главные силы Брэддока…

В этот самый критический момент командование союзными франко-индейскими силами взял на себя Дюма (позднее также отметившийся обороной на реке Святого Лаврентия в 1760 году). Он быстро сориентировался в ситуации и отдал нужные распоряжения.

Хотя сотня дезертиров-таки покинула поле боя и добежала до самого форта, Дюма смог найти выход из ситуации. Сформировав две фланговые партии из офицера и 20 человек каждая, новый канадский командир направил их на охват крыльев цепи Гейджа. Часть войск принялась отходить, заманивая британцев в глубь леса, часть изматывала его фланги, с главными силами Дюма двинулся в обход, нацелившись на тыловые отряды противника и его обоз.

Последнее сыграло решающую роль. Схема боя резко поменялась с учётом «индейской» специфики, хотя британцы ещё не поняли этого.

Наступая в условиях ограниченной видимости (плохо видя то, что творилось далеко на флангах), солдаты Гейджа увлеклись, отчего их построение утратило должную упорядоченность. Понёсший тяжёлые потери центр далеко вырвался вперёд, крылья «провисли» сзади.

К тому же, Гейдж не имел сосредоточенных резервов прямо за фронтом, как в середине, так и по флангам. Вследствие этого его обрётшая облик стрелы линия (местами разорванная) оказалась весьма уязвима для прорывов и обходов. Брэддок же с главными силами (700 штыков) находился позади (300 метров, нужно время только на то, чтобы подтянуть войска), и быстро подойти через чащу не мог.

Между тем как в тылу допустили ещё одну ошибку.

Получив сообщение о развернувшейся схватке, Брэддок быстро направил от 400 до 500 солдат подполковника Бёртона на помощь (ещё более раздробив силы). Сам же с Халкетом и оставшимися 400 штыками остался при обозе (из которого при первых же выстрелах сбежали все вагонеры и часть «плотников»).

В итоге сложилась парадоксальная ситуация. На фронте по центру стройные шеренги гренадеров ломили вперёд, пытаясь настичь исчезавших в чащобе канадцев с индейцами (избегавших вступать в ближний бой), на флангах же у Гейджа собирались тучи. Группы Дюма, после проведённой им перегруппировки, охватывали крылья противника, отчего охотник становился жертвой, а непривычные к партизанской войне линейные части – мишенями для вражеских стрелков.