Она всхлипнула и вытерла тыльной стороной ладони ямку между верхней губой и носом. Глубоко вдохнув, Лена продолжила.

– Я несколько дней ничего не делала. Кормила малышку, но находилась в каком-то… какой-то… не знаю. Я будто с тобой впала в кому. – Её голос задрожал. – На работе дали безвременный отпуск, но я всё равно отвезла Настю к своим родителям. У меня буквально опустились руки. Я не хотела никого видеть, вообще никого. Кроме тебя. Я приходила к тебе почти каждый день, а ты сох на глазах.

Она опустила руку и достала из сумки поломанный желтый цветок.

– Чёрт знает, зачем его купила. – Лена подняла голову, и я увидел уставшие заплаканные глаза, всё ещё отвёрнутые в сторону. – Смотри, он такой был сразу. Чуть надломанный стебель, и лепестки скоро отпадут, но я торопилась приехать и схватила первый попавшийся. Тогда он показался самым красивым, но теперь мы оба видим, что это не так. Верно?

Теперь она посмотрела прямо на меня. Будто молния ударила и пробила насквозь от темечка до пяток. По спине побежали огромные мурашки и грудь сократилась в нервном вдохе. Такие родные глаза Лены теперь полны боли. Я никого не хотел обрекать на подобное.

– Прости… – слова из меня вырвались почти случайно.

– Я давно тебя простила, – Лена легко усмехнулась и принялась вертеть цветок в пальцах, – ведь была уверена, что ты понёс самое страшное наказание. Даже слишком страшное.

Она опустила опять голову и убрала цветок в сумку, небрежно смяв стебель в глубине. Я услышал тихий хруст.

– Лена… я… ничего не помню…

Лена округлила глаза.

– Это правда?

– Не то, чтобы совсем ничего. Но вот то, как я попал сюда… в эту кому и больницу… нет, пустота.

– Ты просто… – она подбирала слова, будто смакуя их на языке, прежде чем сказать. – Ты просто упал посреди комнаты у дивана. Я подбежала к тебе и положила на колени. Думала, что это обычный обморок, но всё равно вызвала скорую, и тебя увезли. И вот теперь мы здесь, снова говорим. Прошло почти три года, Коль.

Меня затрясло, я повернулся к потолку, потому что слёзы обрушились из глаз. Стало так обидно, я оказался вычеркнут из жизни дорогих мне людей на долгих три года, валяясь здесь, как напоминание ушедшей радости. Лена положила руку мне на предплечье, для этого ей понадобилось чуть подвинуть стул и нагнуться.

– Теперь всё будет хорошо. – Сказала она, но я понимал, что правды тут немного. Не должно быть всё хорошо. Было ли это видением бреда, или я правда не был честен с ней.

Алиса.

– Я помню ещё кое-что, – мне понадобилась вся смелость, чтобы начать. Алиса была точно, потому что появилась за несколько месяцев до этого инцидента. – Я был с… у меня была другая. Прости.

– Я знаю. – Лена убрала руку, но не перестала смотреть на меня.

– Надо было сказать…

– Не надо было начинать, Коля!

Эта фраза залепила сильную пощёчину. Лена права. Что я несу? Моя жена плакала, но где-то внутри. Её слезы были на исходе, ей пришлось столько всего пережить, да ещё и за такой краткий период жизни. Она просто иссякла.

– Я обещаю, что…

– Нет смысла ничего обещать. – Прервала меня Лена. – Я тебя простила. Возможно, зря, но мне хочется тебя простить. Я… это трудно…

– Лена…

– Просто я до сих пор люблю тебя…

Теперь и Ленины глаза намокли, она закрыла лицо ладонями и прижалась головой к коленям. Её спина содрогалась в рыданиях. Я собрал все силы в теле, чтобы положить свою костлявую венозную кисть на плечо супруги. Лена тряслась, и мне понадобились ещё силы, чтобы удержать свою руку, но Лена отбросила мою ладонь, встала и обняла меня, прильнув почти всем телом.

– Извини, – начала Лена, вытирая лицо. – Тебе, наверное, сейчас тяжело. Я пришла… извини, что не сразу. Я чуть не потеряла сознание, когда увидела сообщение от твоей мамы. Мне даже на секунду показалось, что через пару минут стану твоей соседкой.