***

Люди продолжали входить в ненасытную пасть, попадая во чрево мельницы.

– Чего ты боишься? Раньше смерти не умрешь! – кинул фразой в Мирона какой-то дед и махнул завлекающей рукой. – Давай, заходи, не робей. Но Мирон уже решил мельницу обойти. Не к добру было входить в обитель шума, плача и теней.

Люди добровольно заходили, а молодой парнишка-сорванец вдруг выбежал изнутри. Он помчался вперед кузнеца к реке, к сердцу мельницы – водяному колесу.

Обойдя мельничное строение, Мирон снова увидел ту обнажённую девушку. Она сидела на краю выложенной из дерна платины, опустила ноги в воду запруды и мыла при этом свои длинные волосы.

Парнишки нигде не было видно. Вдруг девушка резко обернулась и прыгнула в воду. Мирону даже показалось, что вместо стоп у нее плавник. Но сейчас его внимание привлекла низенькая, ссохшаяся старушка. Она была с непропорционально длинными руками, большой головой и коротким ногами, с длинной перепутавшейся косой через плечо. Это был злой дух – Караконджул. У нас привычнее его называть шуликуны и кикимора. Народные поверья производят кикимор от умерших «неправильной» смертью (некрещеных или убитых детей, самоубийц и др.), от проклятых и похищенных нечистой силой детей. Эта нечисть держала за руку того самого сбежавшего мальчишку.

Вслед за ней из мельницы начали выходить люди. Они стали окружать плотным многослойным кольцом кузнеца Мирона. Мальчик вырывался, что есть силы, но бабка склонилась и начала что-то шептать пареньку. Работа мельницы стала более интенсивной. По звуку она напоминала не мельницу с жерновами и мукой, а гигантскую мясорубку, переламывающую человеческие кости, превращающую их в прах.

Мальчик затих и перестал упорно сопротивляться. Старуха подтащила его к воде и, не мешкая, бросила в воду прямо под водяное колесо огромного механизма мельницы. Мирон бросился на помощь, но человеческие ряды сомкнулись и сдержали героические поползновения кузнеца. Мельница затихла, гул исчез, плач прекратился.

***

Мирон пытался понять, где он, и вытащить из памяти последние воспоминания произошедших событий. Но пока сон был самым отчетливым в его сознании. Поморщившись, понял, что на лицо надета кислородная маска. Он снял ее, хотел привстать, но сразу возникло головокружение. Мирон начал задыхаться и снова потерял сознание…

Ясность вернулась лишь через пару часов. Сейчас он не торопился активно действовать, а лишь приоткрыл глаза и вздохнул, пытаясь наполнить легкие и тело живительным кислородом. Голова была помутневшей, взгляд нечетким, чувство удушья и сухость во рту. Тело было затекшим и безжизненным, на запросы мозга реагировало слабо и неохотно.

– Мирослава, уже нет повода плакать и переживать. Ваш муж сильный и уже начал приходить в себя, – звучал успокаивающий мужской голос врача.

– Он несколько дней пробыл в коме. Как я могу не волноваться? – заплаканным голосом говорила жена Мирослава. – А то, что он кричал и бормотал при этом? Это ужасно… – и снова принялась реветь.

– Вы поймите, так как ваш муж долго находился в бане с горящими дровами и закрытой заслонкой печи, он надышался угарным газом. Не смертельные отравления могут вызывать тошноту, головокружение и нарушения работы мозга. Если человек получил большую дозу, как в вашем случае, у него могут появиться галлюцинации. Человек теряет сознание, впадает в кому на несколько дней, начинаются конвульсии с сопровождающимся бредом – это следствие и побочные реакции организма. Скоро он придет в норму, – пытаясь успокоить, говорил лечащий врач.

– Но буду честен, такая доза и то, что мы его вытащили с того света, не может пройти незаметно. Это скажется, особенно первое время, на его здоровье и психике.