– Я сам себя не понимаю! – закрыв лицо лапками, прошептал Хьюго, – Я так сильно ее люблю!

– Эй, – Мышь положила лапку на одну из лап паука на цветастой скатерти, – Все будет хорошо, малыш! У меня есть кое-какие соображения на этот счет. Опиши-ка мне свою Блэки.

Улыбка озарила лицо Хьюго: – О! – прошептал он, – Она – чудесная! Видела бы ты, как ловко она плетет сеть! – Хьюго покачал головой и звонко щелкнул языком, – А как она готовит комариный коктейль! Сказка!

– Ты говорил, она маленькая и черная?

– Да, такая миниатюрная и ловкая, как никто другой на целом свете! Я никогда не видел такого черного цвета, она блестит, как черный алмаз, манит как осеннее ночное небо! Ее лапки стройные и цепкие… Видела бы ты как она плетет паутину!

– Понятно, – сказала Мышь одобрительно, – Есть у нее здесь родственники?

– Нет, – ответил Хьюго, – Их разлучили. Это грустная история. При разгрузке в одном из северных портов вся ее семья пропала.

– Угу, – Мышь почувствовала себя героем детективных рассказов, проницательным сыщиком в погоне за уликами, – Говорила ли она что-нибудь про своего отца?

– Она не любит об этом вспоминать…

– Ясно… Скажи-ка мне, а есть ли у нее, – она на секунду замялась, – Ну такое… Красное… (О, боже, дай мне силы!) Есть ли у нее красное пятно на брюшке?

– О, да, – ответил Хьюго, – Есть. Ярко красное на черном… Но почему ты спрашиваешь?

– В виде песочных часов? – уточнила Мышь.

– Откуда ты знаешь? – спросил Хьюго. По лицу пробежала тень недоверия.

– О, малыш, я – старая Мышь, когда-то блиставшая в высшем свете Парижа, – сказала Мышь с грустной улыбкой на лице, – Я знаю так много, что половины забытого мной хватило бы для нормальной жизни всех жильцов этого дома, – лукавая улыбка заиграла на ее мордочке, – Думаю, мне еще придется встретиться с твоей невестой.

– Но зачем?

– Чтобы помочь тебе, малыш.

– Как ты можешь помочь мне? – вскричал Хьюго, сделав ударение на слове «ты», – И зачем тебе это?

– Видишь ли, – сказала Мышь, доливая чай в кружку Хьюго, – Я понимаю твое недоверие. У нас обоих в жизни появилась большая проблема. Так? – спросила она, и не дожидаясь ответа, кивнула сама себе, и продолжила: – Мы сами не можем ее решить. До сегодняшней встречи я понятия не имела, как мне с этой проблемой справиться и как с ней дальше жить. Теперь знаю. Тараканы должны трепетать, лишь услышав мое имя! Ты, Хьюго – тот единственный, кто может помочь мне проучить их. А я могу помочь тебе. Главное, – она подняла вверх палец, – я думаю, что знаю, как.

Паук внимательно слушал Мышь, слова обволакивали исстрадавшуюся душу, и впервые за несколько дней он почувствовал себя лучше. Далеко на горизонте, еще слабый, едва народившийся, забрезжил лучик надежды. Хотя Хьюго и не понимал, откуда Мышь знает такие подробности про Блэки, и как она может ему помочь, если он и сам не понимает, что с ним происходит, он, почему-то ей поверил.

– У нас мало времени, малыш. Надо что-то делать! – Мыши не терпелось действовать.

– Ну уж нет! – решительно сказал Хьюго, стукнув кулаком по столу, – Так не пойдет! Прежде ты все расскажешь мне. Если на самом деле знаешь, о чем говоришь, а не ломаешь тут жалкую комедию в стиле «Ах я такая просвещенная и добродетельная самаритянка»! – глаза Хьюго сверкали.

– Вот такой Хьюго мне нравится! – воскликнула Мышь, – Тебе определенно идет воинственный настрой и нам это в дальнейшем пригодится. Точно готов услышать всю правду?

Хьюго кивнул так решительно, что стукнулся подбородком о грудь.

– Ладно. Слушай, – Мышь отпила немного чая, не спеша и вдумчиво, дабы оттянуть неприятный момент и, наклонившись к Хьюго, и глядя ему в глаза, как удав на кролика, прошептала: – Твоя невеста – черная вдова!