Марья Ивановна улыбнулась:

– У меня тоже такое было. Собираюсь на работу, уже опаздываю. Пальто надела, а шапки нигде нет. Я говорю дочкам: «Найдите мою шапку». А они смеются: «Мама, ты в зеркало посмотри». Оказывается, я давно её нацепила и хожу ищу.

– А вы кошелёк, правда, забыли? – лукаво щурясь, поинтересовался хозяин.

– Это я сказала, чтобы от тебя отвязаться, – призналась Марья Ивановна, незаметно для себя переходя на «ты».

– Меня Батыр зовут, а тебя? – тоже перешёл на «ты» хозяин магазина.

– Марья Ивановна, – ответила она, скользя взглядом по товарам, расставленным на полках. – А почему ценников нет? Почём у тебя зелёный чай?

Хозяин назвал цену выше той, что в гастрономе.

– Ну, ты обнаглел! – возмутилась Марья Ивановна и шагнула к порогу.

– Постой! А сколько ты за него дашь? – крикнул Батыр.

Обернувшись, Марья Ивановна посмотрела в хитрые карие глаза и улыбнулась. («Вот оно что! Поторговаться ему хочется. Оно и понятно. Какой же восточный базар без торга! Ну что ж, поторгуемся». ) Она расправила плечи и подошла к прилавку. Что-что, а торговаться она умела. Жизнь приучила её сражаться за каждый рубль. Да что там рубль – за каждую копейку! А со временем, когда пора жесточайшей экономии миновала, это стало чем-то вроде азартной игры или спортивного состязания, где призом были свои же собственные, но сэкономленные деньги. Марья Ивановна не понимала тех людей, которые никогда не торгуются. Чего ради платить больше, если можно заплатить меньше?

Батыр встретил достойного противника. Торговый поединок начался.

Когда хозяин укладывал купленные продукты в пакет, в магазин заглянули ещё двое – мужчина и женщина.

– А ты хороший покупатель, – прошептал Батыр. – Гляди, народ за тобой пошёл.

– Да, за мной часто очереди выстраиваются, – тихо подтвердила Марья Ивановна и, увидев, что он кладёт в пакет коробку рахат-лукума, запротестовала: – А это я не…

Хозяин жестом остановил её и прошептал:

– Это презент, как первому покупателю. Ты гляди, не забывай меня.

* * *

Открывая дверь квартиры, Марья Ивановна услышала голос зятя – он говорил по телефону. Днём, когда удавалось, Павел забегал домой пообедать. Вот и сегодня явился. Только тёща хотела подать голос, как вдруг до неё донеслось: «Жене́ лучше этого не знать. Так всем будет спокойней». Затаив дыхание, Марья Ивановна обратилась в слух. Однако Павел уже закончил разговор и положил трубку на аппарат. Выждав пару секунд, Марья Ивановна хлопнула дверью, словно только что вошла.

– Кто там? – как ей показалось, обеспокоенно крикнул зять.

– Я! – отозвалась она. – По магазинам ходила. Обед ещё не успела сготовить.

– Не торопитесь. Я уже перекусил.

Укладывая купленные продукты, что – в холодильник, а что – в буфет, Марья Ивановна с негодованием думала: «Вот же подлец! Бедная дочка весь день пашет, а он по бабам шастает! Понятно же, что с любовницей говорил…»

Хлоп! Закрылась входная дверь. Зять ушёл. «Ну, погоди! – пригрозила вслед ему тёща. – Я тебе устрою! Заявись только вечером, я от тебя не отстану, пока не признаешься!» «Нет, это ты погоди, – остановил её голос рассудка. – Так ты ничего не добьёшься. Мужики ведь брехливые, он тебе с три короба наврёт. Ты же ещё и виновата будешь. Надо действовать похитрей – искать доказательства».

Когда вечером Надя пришла с работы, Марья Ивановна собиралась на курсы.

– Ты на занятия, мамуля? – спросила дочь.

– Ага. Сегодня у нас раздельные занятия. Сначала – мы, потом – они.

Дочь вздохнула:

– Значит, Павел поздно придёт.

– Да он и без курсов домой не очень-то спешит! Работать толком не работает, а всё время где-то пропадает.