Западнее Трехарочных ворот кольцевую казарму занимал 455 сп. В штабе на первом этаже в ночь на 22 июня находился дежурный по штабу, начальник химической службы 455 сп лейтенант А.А. Виноградов: «Из нашего полка в крепости находились 3-й батальон, полковая школа[322] и спецподразделения»[323].

Командир взвода в 7-й стрелковой роте лейтенант А.И. Махнач: «Наш третий батальон размещался на Центральном острове. Его казармы начинались как раз возле ворот[324], которые соединяли двухэтажное здание 333-го полка с кольцевыми казармами, тянувшимися по берегу Мухавца. У самых ворот находился склад-каптерка с боеприпасами и вооружением, а за ним, в сторону Брестских ворот, размещались: склад с армейским обмундированием, 9, 8, 7-я стрелковые роты, гараж с легковой автомашиной марки «М-1», помещение 37-го Отдельного батальона связи[325], ворота – проезд к Мухавцу. Напротив костела был штаб полка»[326].

Численность оставшихся в крепости подразделений 455 сп сравнима с 84 сп – к тому же нужно прибавить полковую школу и учесть, что в крепости оставались и артиллерийские подразделения полка. Итого – около 1500 человек.

Дежурное подразделение неизвестно.

455 сп был одним из наиболее боевых частей в Цитадели, большинство его командиров имели опыт финской войны. Бойцов же после увольнения в запас участников боев на Карельском, еще только предстояло подготовить. Отчет по боевой и политической подготовке полка за зимний период 1940/41-го[327]отмечено, что политико-моральное состояние части – здоровое. Например, в письме к родным красноармеец 7-й стрелковой роты Огородников (1920 г.р. призван в 1940 г.) писал: «Живем мы хорошо, питание вполне достаточное, кушаем три раза в день, когда мясное, когда рыбное, в завтраке колбаса и картошка с салом, учусь на хорошо, стреляю отлично. Утром, когда уходим на занятия, музыка нас провожает и [при возвращении] встречает». Далее тов. Огородников описывает, как жилось раньше трудящимся при панской Польше. [Отмечены] ряд высказываний красноармейцев о том, что, мы призваны нести почетный долг гражданина СССР и закалять свой организм в трудностях, которые будут встречаться на войне». Однако среди личного состава отмечены и нездоровые высказывания – например, в ДКА[328], о женщине – депутате Верховного Совета СССР или «За всем везде очередь и нигде об этом не пишут».

Кроме того, от бойцов, особенно «нерусских национальностей», поступали жалобы на недостаток хлеба, выдаваемого в столовой. Одному из красноармейцев разрешен двойной паек.

В то же время, отмечено, что за последнее время дисциплина в полку значительно улучшилась. В один из выходных дней в увольнение в город выпито более 100 красноармейцев и младших командиров – при возвращении не было ни опозданий, ни замечаний.

Среди недочетов – в полку не организована подготовка снайперов. Однако уже в мае на дивизионные сборы снайперов 455 сп выставил 48 человек[329].

В отчете 455 сп за январь 1941 г. отмечалось, что личный состав хорошо знает «ручной и станковый пулемет, матчасть винтовки (новая винтовка обр. 1938 г. системы Токарева) – плохо. Лучшие подразделения в полку: полковая школа, 2-й батальон»[330]. Среди недочетов в боевой подготовке полка назывались слабое усвоение вопросов тактической подготовки, слабая подготовка младшего комсостава и отсутствие его повседневного инструктажа.

Отличительной чертой полка было то, что 40 % его бойцов не знали совершенно или почти не знали русского языка. Именно они слабо усвоили как матчасть, так и применение оружия. Все остальные – хорошо[331]