Циклопы шеренгой бегут на вершину холма, над которой возвышаются размашистые кроны деревьев.

Дескерри пришпорил коня, как только стены Тесгарда остались позади. Ветер приятно охлаждает лицо, высушивая крупный бисер пота. Спрятанная под просторной мантией судьи, маска обожгла грудь, словно раскаленная сковорода с печи. Пустынная в полдень дорога стелется под копыта Скромняги. Справа в тени дубов разлеглись пастухи, приготовив снедь к обеду. По левую руку золотыми волнами колышется море пшеницы.

Давно забытое чувство тревоги с самого утра, словно холодная мерзкая змея кольцами сжимает сердце.

Ужин в купеческом маноре поможет развеять тревоги. Купец ещё тот пройдоха, но вино, пиво и все, что дурманит голову у него отменное. По вечерам в особняке собирается знать и красавицы слетаются, словно мухи на мед. Эдис каждый день приглашает друга к знакомым дамам или в таверну, чтоб Линч наконец забыл о супружеской жизни с Селеной. Только рыжий не знает, куда делась жена и почему он вспоминает ее в кошмарах.

Доехав до перекрестка, погруженный в противоречивые мысли, он едва не проскочил дорогу к дому. Главный тракт ведет к деревне, над крышами которой к небу тянется густой дым.

«Неужели пожар? Да какая разница, мне к Веллине надо», – палач поворачивает скакуна в нужную сторону и в топоте копыт утонули редкие звуки боя.

Его дедушка с бабушкой построили имение в дали от Шеневок, а сад разбили на самой границе с лесом. Родители тут жили вместе всю жизнь, а вот Линч решил снискать богатства и славы в рядах королевской армии.

Дорога ползет по склону к вершине. Скромняга фыркает, сбавляя темп. Хозяин сегодня гонит его, как будто сама смерть висит у них на хвосте.

С пригорка виден лишь подавшийся к дороге сосновый бор. В просветах раскинувшихся веток едва заметна крыша. Дощатый забор в человеческий рост выкрашен зеленой краской и сливается с лесом. Дед очень любил этот край, но кругом луга да степь. Долгие годы он сосны высаживал, и на закате лет имение укрылось за частоколом деревьев.

Конец ознакомительного фрагмента.