Мостки грохочут по пристани. Одноглазые воины с оружием наизготовку, словно снежная лавина, скатываются на берег под рев командира:

– Бегом найдите эту тварь! Брать живьем или шкуру сниму, – закинув арбалет на плечо, Крегер сходит по дощатому настилу.

Завидев здоровенных циклопов в остроконечных шлемах и латах из грубой кожи, рыбаки с криками разбегаются. Те, кто замешкался, тут же гибнут под ударами топоров и мечей.

На шум из корчмы выбегают мужики, среди которых сверкают доспехи дружинников. Воинская дисциплина берет свое, солдаты в меньшинстве, но встречают врагов дружным строем щитов, ощетинившись копьями. Дюжие одноглазые бойцы с боевым кличем несутся на шеренгу защитников. Дружинники не выдерживают вражьего натиска и строй распадается. Широкие клинки рубят людей в фарш.

Увидев скорую расправу над солдатами, остальные жители уже не лезут в бой, а укрываются в своих домах. Циклопы теряют, драгоценное время, разбирая наспех возведенные баррикады. Слишком долго обыскивать все лачуги, но выбора нет. Она ведь может быть где угодно.

Креггер сверкает клыками с довольной ухмылкой, глядя на панику обывателей и слушая предсмертные вопли вперемежку с мольбами о пощаде. Эх не хватает только боевого рога и барабана, чьи звуки подогревают кровь бойцов.

По улице к пристани мчит телега. Погонщик гикает и щелкает кнутом, разворачивая кобылу. Завеса пыли скрывает повозку спасая наездника на время. Арбалет терпеливо умостился в руках и толстый палец поглаживает спусковой крючок. Только едва уловимые очертания фигурки на телеге проявляются сквозь облако, звонко щелкает натянутая тетива. Короткий болт вылез из груди прорвав рубаху и мужик, словно куль муки валится под колеса. Кобыла несётся прочь, волоча за собой повозку.

Креггер довольно хмыкнул, перезаряжая арбалет, и оборачивается к ближайшему дому. Ворота распахнуты настежь, по двору лежат изрезанные туши сторожевых псов. Намотав прядь русых волос на кулак размером с кузнечный молот, из дверного проема выходит Шрам, а за ним спотыкается женщина. Слезы градом катятся по лицу, рот искривлен в немом крике. Тонкие грязные ладони придерживают руку циклопа с ее волосами, чтоб хоть немного уменьшить боль. Когда тиски пальцев разомкнулись, пленница падает на колени, умоляя пощадить ее семью.

– Мне нужна одна раненная девка. Она сюда попала недавно. Знаешь такую?

Заикаясь от страха и рыданий, крестьянка не может вымолвить слова, а лишь машет головой в стороны. Подкованный сапог циклопа врезается в живот несчастной.

Из ближайшей конюшни повалил густой дым и языки пламени, слабо заметные в солнечный день, жадно пробуют на вкус стропила. Два факела выбивают окна следующего дома. Сжечь все дотла легче и привычнее, чем кого-то искать.

Односельчане не пытаются даже тушить пожар, а бегут прочь, похватав скарб, который поместился в руки.

– Хватит! Если увижу хоть один факел, засуну его так глубоко, что ни сможете достать! – взревел капитан, останавливая солдат, которые начали мародерствовать.

Напуганные и загнанные жители Шеневок сбиваются в кучку. Двое одноглазых по очереди тащат людей на допрос. Кто-то слышал, вернулась больная внучка к старухе Веллине, а так в округе все свои давно живут.

– Где найти эту Веллину? – вождю нужна именно эта внучка.

– На остгове. Там за лесом, – гнусавит мужик с разбитым носом, махнув рукой на восток.

– Шрам возьми сквод и быстрее туда. Она нужна живой, – ошибки быть не может, жрица могла укрыться только там. До вечера он управится и привезет ее как трофей Ардасу. Теперь место в команде ему уготовано.