Он, конечно, блядун ещё тот, но не дурак. Проверять нашу дружбу бабой не станет, я уверен.

– Ничего. Но она тебе не подходит! – заявляет уверенно он, а меня тянет на смех.

– Ты роли не попутал, Ромыч? Ты же не мама моя, чтоб примерять роль злобной свекрови.

– Ха-ха, – отзывается Рома, но мысль свою не развивает, отвлекается на официантку Ирочку, которая после разрешения входит в кабинет и споро сервирует стол. Потом он и вовсе занят едой, пока я вкратце описываю ситуацию, сложившуюся с новым зданием.

Историческое здание дачи Шаляпина отреставрировали год назад и выставили на городские торги с целью найти арендатора. И до прошлой среды наш проект был приоритетным для департамента. А потом вдруг оказалось, что мы уже не в фаворе и первенство отдают нашим конкурентам – сети суши-баров.

– Значит, нам нужен человек из администрации, – заявляет Рома, дожёвывая стейк.

– Да ты чёртов гений! – Хочется закурить, но я стараюсь не дымить в кабинете, а идти в курилку лень.

– Да, я такой, – Рома с шумом втягивает аромат кофе и откидывается на спинку кресла, прикрывая глаза. – Есть у меня один на примете. Вполне может помочь. Но не за спасибо, – Рома открывает один глаз и смотрит на меня, ждёт реакции.

А я что? Своё белое пальто я оставил ещё на выходе из Суворовского училища и всё прекрасно понимаю и про взятки, и про откаты.

– Ты про…? - намекаю я на одного общего знакомого.

– Да, – Рома не спеша потягивает кофе. Чёрный, без сахара. Реальный гуталин.

– Не возьмёт, – уверенно заявляю.

Я про него тоже думал, когда мне шепнули, что в нашем проекте нового ресторана власти видят нарушение общего концепта развития городского облика. Ещё и штраф из налоговой нарисовался так не во время и на пустом месте. Пока разберёмся, пока докажем, что не ослы, время утечёт.

– После прошлогодних чисток никто не возьмёт. Будут ждать, пока всё уляжется.

Рома отставляет пустую кружку и возражает:

– Возьмёт. Вопрос в сумме и личности дарителя. У меня возьмёт… Или кого другого найду.

Рома вообще любит спорить, любит быть правым и первым во всём. Собственно, со спора и драки, которая за этим последовала, и началась наша многолетняя и очень продуктивная дружба. Я же умею думать и решать вопросы. Точнее, жизнь научила не пылить и не кидаться на амбразуру, а тихо продавливать свои варианты. Хотя иной раз меня и штормило не по-детски.

– Не станет никто подставляться.

– Спорим? – Рома азартно блестит глазами и улыбается в предвкушении. – На желание! Если я решу вопрос, то я выиграл. Да и ты ничего не теряешь – здание будет наше.

Очень хочется послать этого спорщика, но я неожиданно соглашаюсь. Во-первых, мне запало в душу это здание, я уже так и вижу, как там развернусь. А во-вторых, просто хочется тряхнуть стариной, вспомнить, как в училище на спор плац мели или жрали грифели до рвоты.

– Хорошо, – протягиваю руку через стол. – Без дичи только. И голым в клубе танцевать не буду, – предупреждаю сразу, чтобы Рома в случае чего не выдумал совсем уж лютый зашквар.

– Зачем ты мне голый?! – ржёт друг и пожимает мне руку.

***

Дверь опять распахивается с грохотом. И опять в дверном проёме вырисовываться донельзя довольная морда Ромео. Павел, с которым я уже с полчаса беседую про наши дела, а именно про кадры, даже бровью не повёл.

Вот это у мужика выдержка.

– Роман, добрый день.

– И тебе, Павлуша, не хворать. Я тут мимо пробегал и решил заскочить поздравить. Андрей, пляши! Будет тебе дача Шаляпина!

На стол передо мной шлёпается увесистая папка с бумагами.

– Только что-то придётся переделать. И в основном зале вентиляцию менять, а то пожарники не пропустят. С кухней тоже всё не просто. – Роман усаживается прямо на стол. Павел порывается выйти, но я киваю ему на кресло. – И вообще, проще найти другое здание. Но раз ты захотел это, будет тебе это! О встрече с нужным человеком сообщу позже.