Отчего-то мне вспоминается метафора о змее и кролике.

– Я Макс, – говорю я.

– Макс… а дальше? – её голос ласкает слух; я чувствую спиной невидимую ладонь, которая бережно подталкивает меня туда, куда я не очень хотел бы идти, но всё же…

– Макс Шмерц.

Моё имя кажется мне грубым, и произносить его здесь глупо, но сейчас мне не приходит в голову ничего другого.

Девушки переглядываются. На мгновение вся их игривость пропадает, а лица плавятся и стекают как горячий воск.

Я встряхиваю головой, и всё проходит. Они снова улыбаются, всё так же обольстительно и обещающе.

– Иди за мной, Макс.

Встретившая меня отодвигает один из занавесов и манит пальчиком. Другая берёт меня за руку и увлекает за собой, грациозно вышагивая чуть впереди.

Коридор ветвится, расходится на уединённые комнатки, утопающие в полутьме альковы. Воздух полон сладковатых запахов и приглушённых вздохов, переплетающихся с тягучей музыкой. Тяжёлые занавесы, ширмы, драпировки и воздушные шторы перемежаются с зеркалами – они здесь повсюду.

Меня приводят в отдалённые покои. Не отпуская мою руку, девушка падает на мягкий бордовый диван – чтобы не упасть на неё, приходится выдернуть ладонь из её пальцев. Она притворно надувает губки и похлопывает по дивану рядом с собой.

– Посиди со мной. Магдалену надо подождать, и мы могли бы…

– Сначала дела, – я сажусь напротив неё так, чтобы видеть вход.

Проходит всего минута, и из облака занавесок появляется та, что меня встречала. Она придерживает обманчивые покровы ткани, и в образовавшемся проёме возникает женщина – обе мои спутницы обращают к ней полные благоговения взоры.

– Макс Шмерц, – она кивает мне. – Я ждала, что ты придёшь.

Она говорит так, будто мы уже встречались, но рассматривает меня внимательно, словно видит в первый раз. Стараясь выбросить из головы странности и прочую чушь, я изучаю её.

Волосы цвета воронёной стали брошены на плечо. Обнажённые руки изящные, но сильные даже на вид. Алое платье облегает точёную фигуру, но не стесняет её движений – стиль на стыке откровенности и притягательности, и при этом никакой вульгарности, в отличие от нарядов двух других девушек. Золото браслетов и цепочек оттеняет матовую кожу. Черты лица властны и полны достоинства. Непроницаемо тёмные глаза гипнотизируют.