Пару минут спустя из другой комнаты вышел низкорослый худощавый мужчина лет шестидесяти. «Андрюшка, ты что ли?!» – радостно воскликнул он и схватился за стоящую у стола метлу. «У бати на обоих глазах катаракта. Не видит он почти ничего, – пояснила Лена. – Его записали в очередь на операцию, но только через год прооперируют, тогда и прозреет, а пока…» Дед обиделся: «Да я лучше тебя вижу! Я людей сердцем чую!», – и принялся обнимать спинку стула. Дочь взяла его за руку и подвела к шпиону: «Вот он, здесь». Дядя Ваня повис на шее у шпиона и крепко расцеловал его в обе щеки. Затем он схватил шпиона за локоть, доковылял с ним до дивана, усадил гостя, сел рядом и потряс его за плечо: «Ну, рассказывай! Как мать, отец, сестра?» Шпион растерялся и ответил первое, что пришло ему в голову: «Всё хорошо! Всё о'кей!» Дядя Ваня переспросил: «В хоккей, значит, играешь?» «Немного, иногда только», – пролепетал шпион. «А что такой заросший? – спросил дядя Ваня и принялся ощупывать бороду и волосы шпиона. – Ну и ну! В попы, что ли подался?» Лена бросилась защищать гостя: «Это, папа, мода такая. В городе так многие ходят!» Дед достал репей из волос у шпиона, бросил об пол и сказал: «И репьи в прическе носят?» Шпион признался: «Я к вам через тайгу шел». Дядя Ваня оторопело проговорил: «Зачем это, когда транспорт есть? Лесом далековато и несподручно городскому человеку. Тайга большая, в ней заблудиться недолго. Эх, Андрюшка, как тебя тогда наша лошадь копытом ударила, видно, с тех пор что-то непоправимое случилось с твоим организмом. До сих пор говоришь коряво, как иностранец какой-то. Тьфу, прям, слушать противно! Мать твоя тебя сразу тогда в город забрала и повела по докторам, да только не помогли они тебе. Это факт. Надо было тебя к нашей знахарке отвести. Она на селе всех травами лечит. Или, на худой конец, к костоправу, дяде Васе. Помнишь, он тебя крапивой высек за то, что ты на его овцах катался? Рука у него крепкая! Такое разве забудешь? Он бы тебе сразу язык на место вправил! Это ведь тоже часть человеческого организма. Но мать твоя не захотела. Понадеялась на докторов… А толку от них, как видно, ноль. Правда, помер уже дядя Вася. Но ты не расстраивайся! Он костоправному делу своего младшего сына обучил, которого Степаном зовут. Мы тебя потом к нему сводим». Лена решила перевести разговор на другую тему и обратилась к шпиону: «Тебе бы, Андрей, в баньке попариться! А я пока стол накрою. Скажи, какая тебе еда нравится?» Шпион ответил, как есть: «Вообще-то я предпочитаю вегетарианскую пищу». Услышав это, дядя Ваня покачал головой: «Тянет тебя на травы, Андрюша, оттого, что организму требуется лечение! Растение лечит, а таблетка калечит! Ничего! Отведем тебя к нашей травнице! Она тебе нужное снадобье подберёт, да и вылечит разом!» В этот момент дверь избы открылась, и Боря крикнул с порога: «Баня готова! Можно париться!» «Иди, Андрей! Помойся с дорожки!» – улыбнулась ему Лена и протянула два махровых полотенца. Шпион обрадовался, кивнул в ответ: «О'кей!», – и вышел.

Он понятия не имел, как мыться в бане, и даже не знал, как она выглядит снаружи. Сначала шпион забрел в курятник. Куры всполошились, закудахтали, а петух слетел с шестка и чуть не клюнул шпиона в глаз. Он вовремя увернулся и закрыл лицо руками. Затем шпион открыл дверь свинарника и зашел внутрь. Там к нему подбежали три здоровенных хряка и принялись жевать его брюки. Шпион выскочил оттуда как ошпаренный. Потом он открыл дверь сарая с коровами. Одна корова замычала и, выставив рога вперед, сделала по направлению к нему два шага. Шпион испугался и захлопнул дверь. Всё это время из окна дома за ним наблюдали Лена с Борей. Боря не скрывал своего удивления: «Лен, он, что, не может баню от сарая отличить?» Лена пожала плечами: «Городские люди… У них другая жизнь. В городе баней почти никто уже не пользуется, да и бани там не такие, как у нас, Борь, а большие здания из кирпича». Дядя Ваня отозвался с дивана: «А я вам говорю: это от того, что лошадь ему голову повредила, вот человек плохо и соображает. Тайгой до нас добирался, вместо обычного транспорта, и про хоккей что-то всё время твердит». Лена улыбнулась: «Да не хоккей, а о'кей! Это на английском означает, что всё в порядке». Дядя Ваня вздохнул: «Вижу я, какой у него порядок. Репьи вон висят на волосах. Ты его, Лена, хоть уговори постричься! А то перед соседями стыдно за такого родственника. И не скажешь, что городской. Зарос весь, как леший».