Проводив доктора на встречу с очередным клиентом, Генти, закрыв ворота и собрав свой нехитрый скарб, поплелся на сельский рынок, где хорошо приготовленному им шашлыку из акульего мяса всегда были рады не только туристы, но и местные. На рынок бывшего рыбака вела отнюдь не жажда наживы – хозяин хорошо платил своему подручному, просто ему хотелось затеряться среди людей, неважно каких: уставших от ежедневной борьбы за выживание угрюмых односельчан или праздношатающихся, сытых и лощеных туристов, лишь бы не оставаться одному в этом доме, страшном подвале, наедине с собой и своими мыслями.

Разведя в мангале огонь, Генти, приветливо здороваясь с прохожими, открыл крышку бидона и вдохнул аромат маринада – теперь оставалось дождаться, когда прогорят дрова, и можно будет выкладывать на сетку нежные куски акульего мяса.

В эти минуты он забывал о своей ненависти: к этому миру, отнявшему у него самое ценное – семью, к доктору Ньюману, давшему ему эту чудовищную работу и научившему быть безжалостным, к самому себе, боявшемуся признаться, что из доброго весёлого рыбака он превращается в угрюмого жестокого зверя. Но больше всего он ненавидел себя за свою трусость. Генти уже сотни раз давал себе обещание выдать ненавистного черного трансплантолога полиции и освободить свою душу от ежедневных кошмаров, но каждый раз его что-то останавливало, в последний миг лишая решительности и парализуя волю. От этого Генти страдал еще сильнее и, не видя в себе мужества разорвать круг безысходности, впадал в депрессию и многодневное алкогольное забытьё. Возвращаясь к реальности и обнаруживая, что еще жив, он, проклиная всё на свете, снова спускался в подвал, где брал в руки хирургическую пилу и непрозрачные пакеты для мусора, и в который раз давал себе обещание рассказать всё капралу Бориславу.

– Генти, здорово будешь! – услышал он чье-то приветствие. Увлекшись приготовлением шашлыка и погрузившись в свои невесёлые думы, бывший рыбак не заметил, как к нему подошёл тот самый полицейский, о котором он только что подумал.

– Здравствуй, Борислав! Как служба? Шашлыка? – стараясь быть приветливым, бодро предложил он.

– Да, одну порцию. На всём побережье не сыскать такого вкусного барбекю, как у тебя, Генти!

– Спасибо, господин капрал.

– Генти, что-то ты какой-то вялый. Случилось что? – полицейский внимательно взглянул в его лицо, стараясь понять, что могло обеспокоить этого грубого сельского мужика.

– Да нет, Борислав, всё нормально… – пряча глаза, ответил тот.

– Точно? А где доктор Ньюман? Или уехал куда по делам? – детектив упорно продолжал пытать вопросами едва сдерживающегося от признания односельчанина.

«Надо ему всё рассказать! Не трусь! Он тебе поможет!», – набрался было решимости Генти.

«Меня посадят до конца моих дней, и я сгнию в тюрьме! Я что, враг себе? Лучше потрачу свои деньги на девочек и вино! Моя работа такая же, как и любая другая, со своими «плюсами» и «минусами»! Чем лучше ремесло солдата, который убивает людей, которых даже не знает?», – резонно, как ему показалось, возразил он сам себе.

«Покайся за грехи свои! Отбудешь свой срок и выйдешь на свободу честным человеком! Твои ночные кошмары прекратятся, ты перестанешь уничтожать себя алкоголем! Ты положишь конец преступлениям этого мерзавца Ньюмана! Ты сохранишь свой рассудок и доброе имя. Капрал сумеет тебя защитить, откройся ему сейчас же! Ну, решись, наконец!», – звучал в его голове голос ангела – хранителя, который ласково гладил Генти по плечам своими белыми крыльями, стараясь успокоить и придать ему мужества.