— Челюсть вывихнул.

— Это ты вчера около общежития выступала?

Говорить было неудобно, поэтому я отрицательно мотнула головой. Около общежития, скорее всего, был кто-то другой. Я завывала на другом конце лагеря, а потом только мычать могла.

— Кто-то около корпуса лаялся, потом всё стихло.

Сердце учащённо забилось в горле. Действительно, на улицу вечером лучше не выходить.

— Как тебя зовут?

— Майя.

— Меня Карина. Ты на каком этаже?

Я показала три пальца.

— Ещё свидимся. Охранник идёт. Пока.

Карина встала, забрала тарелку с несъеденной кашей, гордо прошествовала мимо охранника, который оценивающе цокнул языком и оглянулся ей вслед. Какие они все здесь озабоченные, будто женщин сто лет не видели. Склонившись над тарелкой, я втянула голову в плечи, боясь поднять глаза на мужика в форме, который уже навис надо мной чёрным вороном. Этот шатен с проседью выделялся ростом и шириной плеч. Самый высокий и мощный из всех с пронзительными желтой радужкой волчьих глаз и оскалом с широкими передними зубами.

— Эй, ты!

Я затравленно подняла глаза.

— К начальнику. Живо.

Дрожащими пальцами ухватила тарелку, чтобы отнести на стол к грязной посуде.

— Оставь, — тон охранника был надменно – презрительный.

И прекрасно! Главное, чтобы иных желаний я у него не вызывала. Мой продуктовый набор остался лежать на стойке, заикнуться о нём я побоялась, чтобы не получить ещё один грубый окрик.

Через площадь и железную калитку в ограде мы вышли к двухэтажному зданию, по фасаду облицованному серой плиткой. Я смотрела под ноги, стараясь не наступать на трещины на асфальте. Надо рассказать про нападение Стаса. Или всё известно? Стас будет врать, что добровольно. И доктор, наверное, поверил, что я не справилась «со страстью», смотрел так недовольно, будто мы его от дела оторвали. Может его какая-нибудь девушка ждала, спать в это время еще рано.

Подняв голову, я подавилась воздухом. Навстречу вальяжной походкой двигался Стас. Ноги задрожали, в ушах зашумела кровь, сердце кувыркнулось в груди. Стас коротко кивнул моему сопровождающему, перевёл на меня сальный взгляд и презрительно скривился. В его глазах не было даже намёка на вину, только жгучее обещание продолжить. Сволочь! Я не опустила глаза, когда он посмотрел на меня. Жалкая, слабая, затравленная я всем сердцем беззвучно пожелал ему гореть в аду.

Сейчас не было тумана, дышать стало легче, но ноги до сих пор ощущались варёными макаронинами. Что там за начальник? Старый, лысый похотливый пузан, который переплюнет своих подчинённых по части грязных желаний? Ужас накрыл тяжёлым покрывалом, на глаза легла пелена, земля закачалась под ногами.

— Не отставать! — Охранник повернулся ко мне, яростно сверкнув глазами, я пошатнулась от страха, чуть не осев на землю.

— Иди быстрей! — Он грубо схватил меня за локоть и сжал его.

Боль отрезвила. Сглотнула вязкую слюну, заставляя себя сфокусироваться на сером, словно раскачивающемся асфальте. Что со мной? Откуда этот дикий страх, туманящий голову? Неужели из-за встречи со Стасом? Мне хотелось скулить, закрыть глаза, заткнуть уши, спрятаться от всех. Я не понимала, чего боюсь, это было иррациональное чувство, выше и мощнее меня. Бестелесный ужас, против которого я беззащитна.

— Шевелись!

Охранник затащил меня через металлическую дверь административного корпуса в небольшой холл без стойки охраны. Мы прошли по коридору с белёными стенами, поднялись по лестнице на второй этаж, миновали ещё один коридор, и очутились перед деревянной дверью без опознавательной таблички.

— Сюда!

Охранник распахнул дверь, втолкнул меня в кабинет. Накручиваешь себя, накручиваешь. А потом, бац! Ну, вот же. Вроде не берлога людоеда.