– Puta! – рассвирепел старик. – Стоило этой дуре столько распинаться, чтобы сказать, что она ни черта не знает?! Нет, ты посмотри на неё! Она ещё и улыбается! Верно, смеётся над нами! Самой-то ей не жарко, у них там везде кондиционеры. Даже в туалете, – дон Пабло побелел от раздражения и громко прохрипел: «Сеселла, представляешь, у них даже аппараты для льда в холле стоят. Чистая правда, мне Теу рассказывал. Какое им дело до того, что все мы тут от жары скоро сдохнем?!» – не унимался старик, сотрясая воздух громовыми раскатами своего праведного гнева.

Январская жара в Рио-де-Жанейро и вправду затянулась дольше обычного. Захватив мегаполис еще в конце декабря, она медленно, день за днём и с особой жестокостью удушала жителей, обрекая их на медленную пытку зноем. Горячие волны солнечного света, отражаясь от асфальта, разогрели воздух до пятидесяти градусов. Грустные бездомные собаки обречённо переползали в тень, пряча морды от палящего солнца под длинными тощими лапами. Попугаи, мартышки и даже рептилии спасались бегством в окрестных лесах, а в городе оставались лишь те, кому совершенно некуда было идти.

Казалось, засуха не закончится никогда, и постепенно улицы высохнут, криво распахивая ставни своих опустевших домов и посыпая улицы пеплом раскрошившейся штукатурки. Мохнатые пальмовые ветви, уныло склонив запылённую бахрому листьев, так и засохнут, не дождавшись и капли живительной влаги. Солнце, великое, пылающее, далёкое, наконец покажет людям, кто истинный хозяин планеты, и заставит нечестивцев, как в давние времена, молиться изображениям всемогущего светила! Именно тогда обезумевшие от отчаяния люди снова начнут приносить человеческие жертвы богам, умоляя послать на землю долгожданный дождь! – фантазии привели старого дона на вершину пирамиды, с которой он, словно языческий жрец майя, сбрасывает в пропасть ведущую прогноза погоды под аккомпанемент громовых раскатов, доносящихся из дождевых туч над самой его головой. А после, когда предсмертный, отчаянный крик несчастной смолкнет в радостном ликовании толпы, непременно начнётся ливень. «Жертвоприношение!!! Как тебе моя идея, Сеселла? Думаю, Господь с радостью принял от меня такую жертву в обмен на дождь! Может тогда от этой девицы будет бы хоть какой-то толк!» – лицо старика исказилось в хищной ухмылке, и он поспешил поделиться с женой своей версией расправы над ведущей прогноза погоды. Характер старика портился день ото дня. Сильная боль начала привыкать к препаратам и не давала ни минуты забытья. Это была та самая боль, которую невозможно не слышать, она не смолкала ни на минуту, напоминая каждым спазмом о скором приближении конца. Путешествуя по телу, она нарушала покой усталого сердца, иногда пульсировала страхом в висках, затем опускалась в желудок, сводя его в мучительной судороге. А тут ещё эта проклятая жара…

– Да замолчи ты наконец! Хватит ворчать! Девочек разбудишь. Камилла, бедняжка, в пять утра спать легла. Эта ночная работа скоро её доконает, – донья сложила руки на груди, состроив гримасу показного сочувствия. Затем посмотрела на фигурку Пресвятой Девы, украшенную аляповатыми бумажными цветами, и сделала глубокий вдох. Театрально прикрыв веки, добавила: «Бедная девочка! Дай Бог ей терпения и удачи!», а про себя подумала: «И денег побольше… а то кабельное телевидение скоро отключат за неуплату и что тогда? Боже упаси!» Затем она быстро вернула взгляд обратно на экран и скомандовала: «Пабло, начинается сериал. Не забудь про таблетки, они там, на столе, в зелёной крышечке. Увидел? Да разуй же ты глаза или надень очки! Ну что, нашел?» – не скрывая раздражения, прошипела Сеселла.