– То есть, насколько я правильно понял, все готово? Будет разбрызгивать?

– Ну да. А куда оно денется? Осталась небольшая проблема, но это техническое.

– А точнее нельзя?

– Не хочется нагружать вас мелочами. Маленькая проблема. Просто непонятно, говорю, как это сделать технически. Как оно полетит.

– Да, это не мой уровень, – с облегчением согласился председатель.

…Годом позже проектировщики стояли на улице и пялились в небо.

– Ну и где?

– Ну и нет ничего.

– И ладно. Забудь! Видишь, летит что-то?

– Это вон там, маленькое?

– Тебе-то какое дело? Скажем, что оно.

– Да легко. Оно и есть.

Сообщения, поступавшие с Ленты Мёбиуса, приобретали тревожный оттенок. Налицо был пограничный конфликт между двумя сторонами – Оборотной и Лицевой; возник он, в первую очередь, по поводу того, какую считать которой.

Давным-давно эта Лента была обычной полоской для проверки на беременность.

Результат оказался положительным. Испытуемая ошеломленно рассматривала итог, механически скручивая его на разный манер. Доигравшись до Ленты, скрепила кончики, благо имела высшее образование и понимала, что вышло; не лишенная чувства юмора, она удалилась, по случаю напевая что-то про билет в одну сторону.

А Лента осталась лежать, пока не свалилась за умывальник.

И на ней, как и внутри испытуемой, расплодилась кросс-культурная, в меру рассудочная биология. Поначалу конфликт разгорелся между Цветными и Белыми: первые кичились фертильностью, вторые – целомудрием, но уровень цивилизации постепенно повысился до осознания расового равенства. Тогда агрессия перенаправилась на поверхности – Наружную и Внутреннюю, Лицевую и Оборотную, Изнаночную и Парадную, Верхнюю и Нижнюю. Началось социальное БДСМ с паритетным участием Цветных и Белых. В размытой зоне демаркации сосредоточились оппортунисты разных мастей, тоненькая прослойка пятой колонны, разжигавшая соглашательские представления о Единстве Поверхности и Общем Доме. Они выступали за поиск других Лент Мёбиуса с целью слияния в космполитическую Бутылку Кляйна. Кроме того, они распространяли бредни о существовании других, абсолютно непредставимых измерений – второго, третьего и четвертого, причем четвертое именовалось Богом.

Лента постепенно загнивала, так как каждая из сторон, предпринившая набеги на противницу, в конечном счете страдала сама.

С линии демаркации раздавались предупреждения о скором Апокалипсисе, который и наступил, когда Ленту случайно нашли. Сперва ее познакомили со вторым измерением, разъединив. А потом и с третьим, когда скомкали в шарик. После этого ее отправили в помойку знакомиться с четвертым и всеми остальными измерениями, но этого откровения уже никто не сумел вместить – да и некому было.

Демиург был деревом. Он именовал себя Носителем Информации. Он богато ветвился душами, обмакивая их в материальное существование, как в соевый соус, а после обсасывая и обгладывая. Если нравилось – прирастал слоем памяти, годичным кольцом. Если не нравилось – плевался. Слывя гурманом, однажды он погрузился в материю целиком и после сам себя съел, обогатившись собою.

– Так… посмотрим, что у нас тут!… чем милее душа, тем острее соус…

Демиург приходил за душами ночным вором, когда не ждали, и строго следил, чтобы те ничего не припрятывали, не зарывали в землю. Нищие души образовывали гарнир, создававший чувство объемного насыщения; они беспрепятственно проваливались в глотку. Богатые считались солью соли. Главному элементу блюда полагалось дойти, поджариться, упреть до готовности быть поглощенным демиургом. Иначе оно не лезло в горло – узкое, как игольное ушко.