– А теперь всасывай его в себя, – приказал Михаил. Лена, конечно же, не подчинилась.

– Нет, пожалуйста, не заставляй…

– Ты же не хочешь, чтобы я ковырялся в твоём носу ватной палочкой? – язвительно спросил Михаил. – Я и палочкой могу смазать твой носик. И, поверь мне, это гораздо хуже! Будет больно и неприятно, ведь я глубоко вставлю палочку. Очень глубоко.

Сказав это, он начал ладошкой хлопать по её щеке, а потом грозно повторил:

– Всасывай.

– А… пожалуйста! Пожалуйста! – истерично закричала Лена.

– Всасывай! – вскрикнул Михаил, и Лена сразу же испугалась и подчинилась. Мигом вдохнула носом и почувствовала, как всосала в себя смазку. И хорошо всосала. Через нос, она сразу же проникла в её ротик, и Лена даже почувствовала клубничный привкус интимной смазки. Эх, если бы это была только интимная смазка… увы, он ведь сказал, что подмешал в неё чесоточный препарат. И это её сильнее всего пугало.

– А… а… – истерично закричала Лена, ощущая в носу неприятное раздражение. Михаил снова схватил её за подбородок, заставил откинуть голову назад и снова приложил тюбик к её ноздре. Теперь уже к другой и начал давить на него, заполняя её ноздрю интимной смазкой.

– Вот так вот, а теперь давай опять всасывай.

Лена уже чувствовала себя покорённой. Понимала, что дальше сопротивляться бессмысленно. Её нос всё равно будет чесаться, как и всё тело. Она подчинилась и второй ноздрёй тоже всосала в себя смазку. Михаил победоносно похлопал её по щеке и язвительно сказал:

– Вот и замечательно. Сейчас я положу тебе под язык чесоточную ватку и считай, что мы с тобой почти закончили.

– Нет, пожалуйста… – в слезах взмолилась Лена.

– О-о-о, кажется, ты это уже много раз повторяла! – усмехнулся Михаил.

В который раз она подумала, что её наказание завершилось, и в который раз он говорит, что ещё нет. Лене стало казаться, что она в Аду. И её пытки будут длиться бесконечно.

Михаил взял из каталки рулон ватки, отщипнул довольно большой кусок и обмакнул его ещё чесоточной водичке, которая оставалась в миске. Обмакнул, немножечко отжал пальчиками, а потом поднёс к её губам.

– А теперь открывай рот и поднимай язычок.

Лена нахмурилась, слезливо протяжно замычала, но подчинилась. Уже в следующее мгновенье он начал укладывать ватку под её язык. Ватка была большая и сразу же начала ей мешаться. А ещё была такая влажная. И, конечно же, Лена с ужасом вспоминала, что это за влага. Её рот уже итак чешется. Везде-везде чешется, а теперь у неё будет чесаться и под языком тоже.

– Ну, всё, а теперь вставай и одевайся, – сказал Михаил, а потом насмешливо похлопал её по щеке. Лена, похныкивая, встала и подобрала свою одежду. Вытащила её из мусорной урны и начала одеваться. Даже тут он решил унизить её, заставил бросить одежду в мусорную урну. И она точно знала, что это именно урна, потому что под её одеждой были какие-то бумажки и грязные ватки.

Но Лена старалась об этом не думать. Торопливо одевалась и думала, что сейчас пойдёт в класс. Звонок ещё не прозвенел, и она надеялась, что успеет прогуляться. Ей нравилось смотреть из окна в коридоре. Это напоминало ей свободу. Она представляла себя там, на улице, и ей становилось лучше.

Как только Лена полностью оделась, Михаил направил указательный палец на кушетку и строго сказал:

– А теперь садись.

– Ну, зачем ещё? – взволнованно спросила Лена. – Вы же меня уже отпустили.

Михаил усмехнулся.

– Ничего подобного! У меня к тебе деловой разговор.

Он скрестил у живота руки и с хитрой улыбкой поглядывал на неё.

– Какой ещё… – начала было говорить Лена. Её удивили его последние слова «деловой разговор», но договорить он ей не позволил. Строго сказал: