– Личный раб должен просыпаться раньше своего господина, – продолжала Нанэль, пока ученики занимались сервировкой стола.

Алдо запутался в многочисленных столовых приборах и пытался подглядеть, как обстоят дела у товарищей. Дела у всех обстояли не очень, что его несколько утешило.

– Он должен успеть привести себя в порядок, проследить за приготовлением завтрака и вернуться к своему господину, обеспечив ему приятное пробуждение. Открою вам важную вещь: не ждите, что вас пригласят разделить трапезу. Если хозяин находится в отвратительном расположении духа, он вам не бросит ни корочки хлеба. Поэтому во время визита на кухню желательно воспользоваться моментом и подкрепиться.

Нанэль мягко переставила бокал по правую руку, поправила вилки и с ласковой укоризной посмотрела на Алдо, жестом указав на выставленную возле стола инструкцию по сервировке. Алдо немедленно почувствовал себя бесконечным идиотом и непроходимым тупицей, который смеет утруждать такую славную госпожу.

– Во время трапезы вы должны находиться по правую руку от своего господина, стоя на коленях в полутора локтях от него. Вы должны хорошо изучить привычки и вкусы своего господина и опережать его желания. Вы не должны вставать с колен и подавать голос без его разрешения и ни в коем случае не должны поднимать глаза на своего господина и его гостей во время еды. Нельзя чихать, нельзя кашлять, нельзя совершать лишние движения. При подаче вторых блюд или напитков вы не должны вставать со своего места – на это есть слуги. Хозяин может кинуть вам еду в специальную миску, если же её нет, я вам не советую поднимать еду с пола, даже если вы дошли до крайней степени голода, – это снизит статус хозяина в глазах гостей. Лишь в случае прямого приказа своего господина вам дозволено приступить к трапезе и есть лишь то, что он сам передаст вам, и лишь тем способом, что он вам укажет. Статус личного раба является привилегией. Вы не обязаны подчиняться и прислуживать никому, кроме своего господина, даже если приказавший стоит рангом выше него.

Будущие личные рабы оторопело внимали словам наставницы, некоторые в отчаянии бросали друг на друга взгляды. Нанэль успокоила их, сказав, что они не раз еще вернутся к правилам – сегодня только первый день, и у них полно времени на то, чтобы все запомнить.

Все немного выдохнули, Алдо уж точно.

Но чего она не сказала, так это того, что на период обучения в еду им будут подсыпать особый магический порошок, помогающий лучше запоминать новую информацию и быстрее адаптироваться к физическим нагрузкам. Порошок этот впервые были изготовлен в незапамятные времена одним из основателей Дома Аделвайс, и рецепт его хранился в строгости, как и многие другие тайны, и передавался из поколения в поколение. Порой любознательные энтузиасты вроде Арекейса, допущенные к фамильным секретам, брались за исследования, намереваясь усовершенствовать старые методы. Благодаря им побочные эффекты вылезали все реже и реже, и теперь остаточное действие порошка и вовсе невозможно было выявить, если кому-либо взбрело бы в голову проверить своего личного раба.

Массивные старинные часы в обеденном зале пробили серию мелодичных ударов, возвестивших о начале трапезы. Едва умолкли последние отзвуки последнего удара, как дверь в столовую распахнулась. Ученики мгновенно подобрались и поклонились, как научила их Нанэль.

Андриас величественной походкой прошествовал к своему месту Главы Дома. Высокий, черноволосый, со светлой кожей, он был тщательно ухожен, накрашен и одет с броские цвета, как богатый юнец на своей первой ярмарке, оттого на мимолётный взгляд выглядел молодо, а на более внимательный – вызывал отвращение, как молодящаяся старуха, не знающая меры.