– Не имеет значения, как тебя зовут! – Звездочёт схватился руками за голову и закачался из стороны в сторону, повторив чуть ни по слогам. – Это… не имеет… никакого… зна… че… ни… я!

Он редко терял самообладание. Пожалуй, никогда не терял. Но тут… где он просчитался? Как? Когда? До него начал доходить масштаб катастрофы, и он вскричал:

– И никакой я тебе не волшебник! – он негодующе взмахнул руками и нечаянно опрокинул со стола стопку книг, отчего его досада только возросла. – Я не рассказываю сказки! Мне не до сказок! Я учёный! Я Звездочёт!

Камилла бросилась поднимать книги. Но вовсе не для того, чтобы угодить соседу-волшебнику, как кто-то мог подумать. Просто она была воспитанным ребёнком и всегда помогала старшим. Её голова скрылась за краем стола, но тут же вынырнула обратно.

– А разве это не одно и то же? – быстро проговорила девочка, протянула тяжёлый фолиант и снова исчезла.

Звездочёт принял фолиант, одарив девочку гневным взглядом, и бережно положил книгу на стол. А малышка уже появилась с другой книгой в руках, и, состроив умилительную мордашку, жалобно проскулила:

– Ммм, ну что вам стоит? Ну, пожааалуйста…

Поймав на себе рассерженный взгляд, она вновь скрылась и тут же появилась с новой книгой, и заговорила быстро-быстро :

– Меня устроит и небольшая сказка! В самом деле, пусть даже сказочка, правда! Только, желательно, добрая. И желательно весёлая. И с приключениями. И с волшебством. И с превращениями… и…

Она нырнула под стол, заметив искры гнева, брызжущие из глаз учёного, а Звездочёт изо всех сил постарался положить вручённую ему книгу бережно. Но книга всё-таки с грохотом бухнула, испустив облачко пыли, и галактики в хрустальном шаре испуганно затряслись. Тут занавеска, притаившаяся за одним из высоченных стеллажей, колыхнулась, и в комнату вбежала Марта в светлом кухонном переднике, с длинным острым ножом в руке. Отражения свечных огней плясали на широком лезвии.

– Что здесь происходит? – удивлённо поинтересовалась она, оглядев заваленную цветами библиотеку, и изумлённо уставилась на Камиллу, выскочившую из-под стола, как чёртик из табакерки.

– Ой! Неужели, это избранница предс…

– Как же! – недовольно перебил звездочёт и воскликнул, не то оправдываясь, не то жалуясь. – Вот, полюбуйся! Какая там избранница? Это обыкновенный ребёнок, ты же видишь! Прошмыгнула за Летящей в прикрытую дверь. Эх, я же всё тщательно проверил. Ведь проверил же! Все дети в этот час должны были спать, все. Сказку она просит… сказку, видите ли!

– Ах, бедняжка! – Марта приблизилась к девочке и наклонилась. Огоньки на лезвии блеснули ярче. – Некому тебе почитать перед сном?

Камилла испуганно попятилась. Марта поймала её взгляд, понимающе кивнула, убрала нож за спину и с сочувствием спросила:

– У тебя, наверное, нет родителей?

Девочка недовольно свела брови и чуть наклонила голову набок.

– Есть у меня родители, и очень даже хорошие! Я их люблю!

Но она тут же спохватилась, и спросила с тревогой:

– Ой! А… это очень плохо, что у меня всё хорошо?

– Вот смешная! – простодушно улыбнулась Марта. – Что же может быть плохого в том, что у человека всё хорошо?

Камилла задумчиво ответила:

– Ну-у-у, во многих книгах дети попадают в сказку только, если у них что-нибудь в жизни плооохо… или ужааасно. А у меня всё обыкновенно. Я даже не рыжая! И веснушек у меня нет. Видите?

Она похлопала карими глазками, и Марта рассмеялась, переведя взгляд на дедушку. Тот тяжело вздохнул и устало заметил:

– Докатились! Уже и дети ничего не смыслят в сказках. А ещё грезят о чудесах. Куда только твои родители смотрят? – сердито сказал он Камилле.