для них формате жизненных ценностей. Способны ли родители в такой реальности критически оценить нравственные воззрения ребенка, а тем более что-либо поставить им в противовес, если шкалы жизненных ценностей отцов и детей сближаются настолько, что порочные склонности детей становятся не просто соизмеримыми с пороками отцов, но являются их продолжением и развитием?

Критические замечания извне, «советы постороннего», адресованные ребенку или его родителям, могут быть встречены последними весьма недружелюбно, если не сказать больше – срабатывает неуправляемый родительский инстинкт защиты потомка (от кого?). Так, под прикрытием агрессивной родительской любви тенденция к злу, едва заметная в ребенке, взрослеет вместе с ним, обретая со временем черты оформившегося зла, сперва обращенного в семью, а затем уже и за ее пределы.

Восторженная влюбленность в собственное дитя делает родителей подслеповатыми в отношении последствий подобной опеки. Ведь защищая постоянно своего ребенка от внешних, болезненных для него воздействий, мамы и папы доходят в конце концов до того, что защищают его уже от самих себя. Страх испортить настроение сыну или дочери даже простым замечанием, а уж тем более нравоучением, буквально затворяет родительские уста, а желание не нарушить комфортную обстановку в семье обрекает родителей на разного рода уступки ребенку. Почувствовав слабинку, последний перехватывает воспитательную инициативу и вынуждает родителей идти на поводу его, подчас недетских, капризов. В итоге, присутствие родителей в качестве учителей нравственности становится не только бесполезным, но и вредоносным для ребенка (я не отношу этот вывод к другим родительским функциям).

Набор родительских «минусов», несовместимых с понятием «воспитатель», не ограничивается духовной скудностью, нравственной беспринципностью или «куриной слепотой». Хотя и этого вполне достаточно, чтобы прийти к выводу: право на прямоенравственное воспитание ближайшего потомка (например, право на воспитательный принцип «делай, как я») адресовано свыше не его родителям, а его прародителям. Родители же способны только, на беду своим детям, узурпировать это право.

Отвергнув «архаичные» идеалы бабушек и дедушек, папы и мамы устремляются к формированию в «духе времени» личности дочери или сына. Но поскольку воспитывать дитя по дедовским канонам родители не хотят (не престижно), а по своим, как уже говорилось, не могут (еще не выработаны), то узурпированное ими право не находит применения и за ненадобностью отбрасывается вообще. Но, как известно, «свято место пусто не бывает». Теперь личность нравственно незащищенного подростка формируют «авторитетные» учители: уличная действительность, сотоварищи, реклама – «бери от жизни все», телевизионные программы, прямо и косвенно насаждающие исключительно биологические ценности и животные способы существования. В общем – всего не перечесть. Назревает моральный кризис, выход из которого родители видят в прямой подмене понятия «воспитание» понятиями: «обучение необходимым навыкам», «развитие индивидуальных способностей», «выявление и реализация скрытых возможностей» и другими.

С этой целью в чем только не пробуют и чему только не обучают они своих детей: музыка, изобразительное искусство, танцы, спорт, иностранный язык, компьютер и прочее, и прочее. Спору нет, все эти упражнения очень важны для разностороннего гармоничного развития личности; более того – вполне возможно, что ребенок, последовательно перебирая предлагаемый ему букет достойных занятий, найдет себя в одном из них, проявит незаурядные способности и даже талант. Дай Бог ему не зарыть его в землю и максимально совершенствовать свои дарования! Но к нравственному-то совершенствованию