Друзья опешили от такого вопроса.

– Да мы как-то не собирались, – пробасил Сигизмунд.

– Такого не может быть, – решительно заявил незнакомец. – Меня всегда колотят, когда поймают за проказами.

– Так это не проказы, а пакости тогда. Но мы не драчуны, – сказал Алёша.

– Но ты ж из-за меня лицом в грязь упал, – ответил Микиша.

– Упасть то я упал, но только сам виновен в том был, под ноги не смотрел. А морок твой не действует на нас, – продолжил Алёша.

Микиша был настоящим болотным шишком, не только по внешнему виду, но и по характеру.

В отличие от жизнерадостного и доброго Гоши, он постоянно ныл и жаловался на жизнь, считая, что все его обижают. Больше всего он любил пакостить, делал это с удовольствием. Шишок разорял птичьи гнёзда, воровал беличьи запасы, хотя они ему и не были нужны, или развлекался, накидывая морок на вышеупомянутый сучок, радуясь, когда кто-нибудь, споткнувшись, упадёт в грязь. За всё это он был неоднократно побит, но побои только добавляли ему злости. Ничего этого наши путешественники не знали, а потому отнеслись к встрече с радостью.

– Мы шишки-путешественники, – сказал Гоша и представил своих друзей. – Это Алёша, он с голубой ели, жил в деревне. Это Сигизмунд, он кедровый, родился в городе. А лесные – это Кеша и Тоша. Ну, а я болотный, как ты, меня Гоша зовут.

– А как это вы подружиться сумели? Ведь всем известно, что лесные и болотные шишки – злейшие враги.

– Да вот, сумели, – неопределённо ответил Кеша, которому встречный шишок нравился всё меньше и меньше.

– А чего это вы путешествуете? Дома, что ли, плохо? – проскулил Микиша.

– Мы решили посмотреть наш Большой лес, познакомиться с другими его обитателями, а потом уже и домой вернёмся, – ответил Тоша. Про добрые дела он говорить не стал. Странно, но почему-то все друзья сразу почувствовали, что добрые дела не для Микиши.

– Везёт вам! Вот какие вы дружные и смелые! Даже благородные! А я один живу тут, без друзей, одни противники вокруг!

– Так пошли с нами! – радостно сказал Гоша, который больше других знал, что такое одиночество и всеобщая нелюбовь.

– Я согласен! – радостно, впервые за весь разговор, откликнулся Микиша.

– Тогда мы отдохнём здесь немного, а ты иди, собирайся.

– Так мне и собирать нечего, у меня ничего нет, так что я уже готов!

– Ну, раз готов, тогда все строиться! – скомандовал Сигизмунд, и, когда все встали в ряд, вновь скомандовал: – Напра-во! Шагом марш!

Почему-то про кричалку он ничего не упомянул. Пополнившаяся компания шишков двинулась дальше в путь навстречу приключениям.

Неприятности начались, не успели друзья пройти и ста шагов. Естественно, источником неприятностей служил Микиша. Едва тронулись в путь, он начал ныть и капризничать. Идя сзади, он ныл, что друзья норовят убежать от него, бросить одного в лесу на съедение белкам и дятлам.

Тогда шишки поставили Микишу во главу колонны, впереди идущим. Тема нытья тут же сменилась: солнце светит в глаза, он, того и гляди, ослепнет, ветки бьют в лицо и так далее. Наконец, Микишу разместили посредине строя, между Кешей и Тошей. Пройдя немного, нытик стал жаловаться, что ему оттоптали все ноги, и он не может идти дальше. Хотя на ноги Кеше он наступал сам, при этом специально, норовя ещё и подножку подставить. Настал момент, когда друзья стали всё чаще и чаще бросать хмурые взгляды на несносного Микишу, при этом во взглядах явно просматривалось желание немедленно надавать тому тумаков и выгнать из дружной компании.

Один добряк Гоша терпеливо сносил Микишино нытьё и заступался за нового члена команды. Он говорил, что Микиша обязательно исправится, это только врождённый плохой характер болотного шишка не даёт ему стать хорошим и добрым, но со временем тот будет достоин новых друзей. Остальные шишки грустно кивали в ответ, понимая, что Гошу переубедить будет очень трудно. Ведь тот, хотя и болотный, был для друзей всегда примером доброты, смелости и преданности своему делу и друзьям.