– Понимаешь, командир, под нашими с тобой ногами, – он показал пальцем в землю и его зашатало, – есть целый город. И в нем полно счастья. Понял?

– Не понял.

– Слушай, командир, не будь гнидой, дай, ради Христа, рублей пиздисят. Видишь, я, пока не опохмелюсь, не смогу мыслить ясно. Я тебе кто? А! – бомж грозно взглянул на Веню.

Турхельшнауб вспомнил, что в кармане пальто как раз завалялся мятый полтинник. Нервной рукой он нащупал бумажку, сунул бомжу и только тут в первый раз внимательно взглянул в его лицо. Боже мой! Борода, слившаяся с усами и бакенбардами, грязные пакли черных волос. Черты лица трудно было разглядеть. Но глаза, эти огромные умные и добрые глаза – их он помнил прекрасно. Первый курс Московского инженерно-физического института, друг и верный помощник по трудным экзаменам Алексей Припрыжкин. Да, это он, такой же худой, как тогда, в жутком облике бомжа, но глаза такие же умные.

– Леша, ты ли это?

Бомж задумался, потом, бережно засунув полтинник в карман джинсов, долго всматривался в лицо Вениамина. В конце концов он узнал бывшего товарища и смущенно кивнул. Сказать было нечего, оба молчали. Турхельшнаубу стало стыдно, и он, перепрыгнув через последний сугроб, вошел в двери станции метро и побежал вниз по лестнице. Краем глаза он увидел, как Припрыжкин идет за ним. В вагон бывшие сокурсники вошли вместе.

Припрыжкин, не стесняясь, плюхнулся на свободное место. Исходящий от него едкий запах сразу спугнул двух девушек в приличных светлых пуховках. Сиденье вмиг освободилось, и ослабший от похмелья бродяга разлегся как дома на диване. Он тихо рыгнул, пошевелился и испустил новую волну страшного смрада. Вокруг него образовалось пустое пространство, а дальше по вагону людская масса невольно уплотнялась. Турхельшнауб терпеливо стоял рядом. На каждой станции в вагон входили новые пассажиры, и Веню все ближе прижимало к Припрыжкину. Оставалось только терпеть и вдыхать амбре. «Вот угораздило!» – подумал Веня.

После двадцати минут позора и зубовного скрежета Веня прибыл на станцию «Библиотека им. Ленина». Он с облегчением выбрался из метро, пробежался по склизкой плиточке, щедро политой серой липкой солью. Затем, на переходе, вдохнул выхлоп стоящих в нескончаемой пробке автомобилей. И вот уже показались двери родного офиса. Банк, где он работал, назывался «Торговый банк инвестиционного кредитования», сокращенно «Тобик». Веня прикинул, что опоздал не сильно, до заседания кредитного комитет оставалось целых пять минут. Можно было успеть распечатать аналитические записки. Пробежаться глазами по цифрам. Он быстренько сбросил пальто, включил компьютер, ввел пароль.

Но кредитному комитету не суждено было состояться. В комнату, запыхавшись, вбежала энергичная и раскрепощенная Янина Сцапис, начальница административного отдела. Она с порога загудела как пароход:

– Витопластунского посадили!

– Как? Не может быть!

Веня удивился. Витопластунский возглавлял правление банка. Конечно, как и подобает всякому начальнику, он был законченным придурком. Однако, на фоне иных экземпляров из трудового прошлого Вени, казался паинькой. Веня вспомнил свой дайджест новостей и подумал: «Ну вот, добрались и до нас!»

– Сама не поверила бы, если бы не видела своими глазами!

– И что вы видели?

– С утра, пока народ не пришел, я цветочки поливала на пятом этаже, у руководства. Вижу, идут двое в штатском. Выглядят странно: черные пальто до пола, шапки меховые. Волосы такие длинные, в завитках. На ногах – синие бахилы. Ворвались в кабинет, достали красные книжечки. Охрану в угол оттеснили, надели наручники на Витопластунского и увели.