Подхватив за туго затянутые узлы сразу четыре мешка, Ярослав энергично потащил их к выходу. Инга двинулась следом, меланхолично покачивая одним-единственным пакетиком. Во-первых, она женщина, а во-вторых, женщина с травмой. Если жизнь дает тебе фору, используй ее на сто процентов. На сто один, — мысленно поправила себя Инга, когда Ярослав, вернувшись от машины, забрал у нее пакет.

Наглухо забив багажник и заднее сиденье «Мини Купера», они сгоняли на мусорник и обернулись ровнехонько перед дождем. Первые тяжелые капли ударили в землю, когда Инга аккуратно заруливала в узкие, чуть покосившиеся ворота.

— Вот гадство. Чуть-чуть не успели, — Ярослав, взбежав на крыльцо, выставил руку наружу, и гроза рухнула в подставленную ладонь. Мир потемнел, размылся, дробясь в густых струях, протянутых между землей и небом. С крыши ударил поток воды, превращаясь внизу в бурлящий, пузырящийся ручей.

— Может, кофе? — смущенно предложила Инга. Теперь ей было неловко за свое категорическое желание вывезти мусор именно сегодня. — А когда гроза закончится, я отвезу вас домой.

— Не стоит. Я люблю гулять после дождя. Но от кофе не откажусь, — широко улыбнулся Ярослав. — Может, у вас еще остались хлеб и колбаса?

— Ох, да. Вы же после работы! Простите. Сейчас я что-нибудь придумаю, — Инга метнулась к холодильнику. — Могу… яичницу поджарить. Устроит?

— Просто отлично, — одобрил Ярослав. — А вы в принципе готовить не любите или продуктами пока не обзавелись?

— И то, и другое, — выставив на плиту сковороду, Инга опустила в скворчащее масло розовые кружки колбасы. — Достаньте, пожалуйста, из холодильника помидоры и огурцы. Это свои, домашние, — не удержавшись, похвасталась она. — Я утром с грядки сорвала.

— А лук вы с грядки, случайно, не прихватили? — заглянул в холодильник Ярослав.

— К сожалению, нет. Я не думала, что… — Инга осеклась, глядя на стол. Около окна, аккуратно прикрытый полотенечком, лежал букет зелени — длинные перья лука, укроп и разлапистые, ажурные веточки петрушки. — Простите, совсем из головы вылетело. Лук на столе.

Шах вам и мат, скептики! Блюдечко с молоком реально работает!

Пока Инга гипнотизировала взглядом яйца, вздувающиеся по краю хрупким кружевом белка, Ярослав деловито настрогал овощи, высыпал сверху обильную горку зелени и снова сунулся в холодильник. — Масло или майонез?

— Оливковое, пожалуйста. То есть, конечно, если вы любите.

— Оливковое так оливковое, — покладисто кивнул Ярослав, щедро орошая овощи золотой струей масла. — У меня все готово.

— У меня тоже, — Инга выставила на стол две тарелки с яичницей. Желтки в кои-то веки не растеклись, глянцево поблескивая в белоснежных овалах белков. — Присаживайтесь, Ярослав.

— Никогда не говорю «вы» человеку, с которым готовил ужин, — тщательно прицелившись, Ярослав воткнул вилку точно в центр выгнувшегося лодочкой кружка колбасы. — Предлагаю перейти на «ты».

— Ярик или Слава?

— Конечно, Слава. Ярик — это не имя, а кличка для бычка, — поморщился каким-то воспоминаниям Ярослав. — Вам повезло. Инга — имя, которое просто нельзя испортить.

— Вы думаете? Один из моих бывших называл меня Ися.

— Как-как? Ися?! Ужасно. Кажется, я понимаю, почему он стал бывшим.

— Увы. Это была ужасная ошибка молодости.

— Но теперь вы зрелая женщина и откликаетесь только на Ингу… простите, как ваше отчество?

— Викторовна. Но это уже излишество. Инги совершенно достаточно — и давайте уже перейдем на «ты.

Скрепляя торжественное соглашение, Инга и Ярослав чокнулись стаканами с компотом.

Разговор прыгал, как мячик в настольном теннисе — Ярослав, он же Слава, легко принимал подачу и добродушно, мягко отбивал. Через какое-то время Инга с изумлением поняла, что рассказывает ему о грандиозных планах ремонта. А Ярослав, склонив голову набок, с интересом слушает — и даже задает осмысленные вопросы. Так, будто ему действительно есть дело до чужого ремонта.