Мне вдруг стало не по себе.

Я дернула Алексея за рукав.

– Давай, поехали.

– Да-да!

Он заводил «Ямаху», но все еще оборачивался, что-то говорил, показывая Гюнтеру на прищепки. Тот ласково улыбался и махал рукой.

– Вот это да-а! – сказал Алексей через плечо, когда мы уже отъехали довольно далеко. – Семьдесят восемь лет, а он в Монголию едет! Нашим бы старикам такое… А ведь воевал еще, небось, с нами. Нет? Не воевал?.. Все равно – обидно…

Мы доехали до Красноярска уже поздним вечером. С самого начала мы ехали налегке, и все, что было с собой – это пара гаечных ключей, два свитера и дождевая защита. Ну и деньги в кармане, естественно. Поэтому к одиннадцати часам вечера, когда солнце закатилось далеко за придорожный лес, мы стали искать ночлег. Кемпинг нашли под самым Красноярском, совсем рядом с объездной дорогой.

Собственно говоря, это был не кемпинг, это была охраняемая стоянка для дальнобойщиков, в глубине которой находилась двухэтажная гостиница. Площадка была заполнена фурами, а перед крыльцом гостиницы стояли несколько столиков импровизированного летнего кафе. Из динамиков хрипло орал блатной шансон, юбочки у деланно скалившихся девочек почти не прикрывали попки, а сидевшие за столиками полуголые, щетинистые, пьяные посетители отсвечивали всеми оттенками синих наколок. Куда там жалким байкерским татуировкам до тюремных живописцев!

Алексей пошел узнать насчет номера, а я осталась у мотоцикла, стараясь не терять присутствия духа, и как мне казалось, очень гордо посматривала вдаль.

– А видал я таких по телеку! – вдруг громко сказал один из зэка. Он сидел в пластмассовом кресле. На самом деле было ощущение, что его кто-то туда засунул: из красной пластмассы торчали худые коленки и острые локти. – Навяжут вот так вот мешков и …башат по дороге! – он перекатил в зубах папиросу, взял ее двумя пальцами, закашлялся и схаркнул мне под ноги.

Хотела я было взвиться и сказать ему про то, что рожденный ползать не сможет даже на мотоцикле ездить, не то что летать, да передумала. И не то чтобы стало трусовато, но все же и про осторожность забывать не надо. До дома-то еще далеко. Но напряглась я зря, тут же на крыльце появился Алексей, который уже договорился о номере, а еще подошел водитель-дальнобойщик – расспросить про мотоцикл. Он оказался опытным мотоциклистом, и мы поговорили с ним, пока отвязывали вещи.

– Я здесь не в первый раз останавливаюсь, здесь надежно, охрана нормальная, а на этих, – он махнул рукой в сторону у́рок, – не обращайте внимания. Что вы хотите, город близко, ну и используют гостиницу как бордель.

Алексей поставил мотоцикл на платную стоянку для легковых авто, и мы пошли в гостиницу. В номере люкс кровать была убрана багровым покрывалом, на потолке сверкали зеркала. Смывной бачок был неисправен, струя из душа била в сторону. Белье оказалось несвежим. Мы поужинали шоколадом и минеральной водой, расстелили поверх покрывала спальники и сразу уснули. Кого-то, наверное, удивит, что мы так легкомысленно доверились совершенно незнакомому месту, но что поделать, после восьмисот километров дороги нам нужен был отдых…

Мы выехали дальше в семь утра, чтобы до полуденного пекла миновать ближайшие города – Красноярск и Канск. Это нам удалось, но дальше дела пошли хуже. Нет, я не о дороге. Хотя назвать дорогой то, что находится на границе Иркутской области и Красноярского края может только государственный чиновник в порыве особой любви к Родине. И называли, знаю, сама видела и слышала, и даже провоцировала их на такие разговоры, чтобы потом прокомментировать высказывания на страницах газеты.