2. Зяма, присевший под тяжестью гигантского коровьего рога с вином;

3. Зяма, стремительно улепетывающий обратно в аэропорт с истошным криком: «Хорошее дело браком не назовут!»

– Не знаю я, как он пропал! – провыла Трошкина.

Называть ее Кузнецовой я еще не привыкла, а теперь даже сомневалась, что надо привыкать.

– Три часа назад он вышел купить хачапури и местного вина – и не верну-у-у-улся!

– И не позвонил?

– Мы же роуминг не подключили, – напомнила Алка.

– Так подключи срочно, – потребовала я. – У тебя же есть Интернет, зайди на сайт компании сотовой связи и подключи. Нужно позвонить в полицию и в посольство.

– А он не велел беспоко-о-оиться!

– Кто не велел? Зяма? А как же он это не велел, если даже не звонил? Или он заранее предупредил тебя, что собирается пропасть? – Я уже ничего не понимала.

– Он мне записку прислал!

– Давно?

– Только что!

– Как прислал?

– С каким-то мальчиком. – Алка всхлипнула. – Мальчик грузинский, по-русски не понимает, записку отдал и удра-а-а-ал!

– Да не реви ты! Что в записке? Она точно от Зямы?

– То-о-очно! В записке вот что: «Немного задержусь, не беспокойся. Твой пупсик».

– С ума он сошел, что ли? – пробормотала я.

Это ж каким надо быть… пупсиком, чтобы оставить молодую жену в первую брачную ночь?!

Может, Трошкина что-то не так поняла?

– Покажи мне записку, – потребовала я.

Зареванная физиономия подружки пропала с экрана, камера планшета сдвинулась и наехала на бумажку на столе.

Я прочитала короткий текст и вздрогнула: вместо подписи там стояли две буквы – ТП.

Зяма – Темный Повелитель?!

Или жертва Темного Повелителя?!

– Тут написано – «Тэ Пэ»! – сказала я вслух.

– Ну, да, Тэ Пэ, это у нас сокращенное «Твой Пупсик», – уверенно заявила Алка.

Видимо, им с Зямой уже случалось обмениваться записками на холодильнике.

Я немного подумала и решила:

– Сейчас мы сделаем вот что: ты успокоишься и ляжешь спать, потому что утро вечера мудренее. А я куплю себе билет на ближайший рейс в Тбилиси и завтра уже буду у тебя. Вместе мы обязательно разберемся, куда там Зяма пропал и как его вернуть.

– Ты прилетишь? Правда? Инка, ты настоящий друг! – обрадовалась Трошкина.

– Друг, товарищ и сестра, – пробормотала я, уже прикидывая, что мне нужно успеть сделать до отъезда.

Какое счастье, что мне, как и Алке, дали отпуск!

Я купила в Инете билет на самолет и собрала чемодан.

Приготовила удобный и симпатичный наряд для поездки – болотного цвета шелковый комбинезон с широким длинным кушаком, который можно было завязать пышным бантом или обернуть вокруг моей тонкой талии несколько раз, оставив концы свободно болтаться, желтые кеды и красную бандану. То есть вообще-то это был такой шикарный платок из натурального шелка хитрой окраски – с лицевой стороны алый, а с изнанки синий. Мне его Зяма подарил, у него есть друзья, которые работают в области моды и продвигают в массы разные креативные новинки.

Обычно я не одобряю стиль, которого придерживается мой пижонистый братец, поскольку не люблю вычурности, но двусторонний платок оказался на редкость многофункциональным аксессуаром.

По прилете в Тбилиси, если там будет прохладно, я планировала переформатировать бандану в палантин.

Укомплектовав походный гардероб, я позвонила Жану и предупредила его, что завтра улетаю в Тбилиси, поэтому посты в своем новом блоге буду делать преимущественно о грузинской кухне, так что пусть уже заранее подбирает подходящие картинки и готовится обрабатывать мои любительские фотки.

А Кулебякину я ничего не сказала.

Пусть помучается!

Папа мне не раз уже говорил, что грузинские мужчины очень ценят женскую красоту и особенно любят блондинок.