Остаток дня они преодолевали подъёмы и спуски, обходили провалы и вздыбившиеся в небо каменные глыбы. Возле одного провала Вэйн остановился и указал вниз.

– Смотри!

Стэн присмотрелся и разглядел на дне и нижних стенках щели необычные камни. Разного размера и неправильной формы, но эта неправильность была у них какая-то одинаковая. Всё же они были серые, но отражали свет тонким серебристым отливом. Он понял, что это Минерал. К его удивлению, они продолжили путь, ничего не взяв в этом месте.

В какой-то момент, собравшись шагать дальше, Стэн неожиданно был сбит с ног прыгнувшим на него Вэйном. Тот придавил его всем телом к снежному склону, одновременно закрывая собой.

– Стань веткой, – прохрипел Вэйн, что-то энергично делая руками в области своей головы. И затих.

Стэн чувствовал, как тает снег под его лицом. Первая капля медленно поползла по шее и вниз. Сердце выпрыгивало из груди. Кроме его стука не было слышно ничего. Вэйн прижимал сверху большим тяжёлым мешком.

Стэну послышалось, что кто-то медленно высыпает песок из ведра на железный лист. Но, судя по звуку, песок в ведре не заканчивался, а лист постепенно приближался к его голове. «Я – ветка. Сухая старая ветка», – стал повторять про себя Стэн. И вот уже песок сыплется не куда-то рядом, а будто бы прямо в уши, сыплется и исчезает, чтобы снова шипеть и шипеть в ушах. Стэн зажмурился, чтобы не закричать. Ручеёк талой воды уже пробивал себе дорогу глубоко под одеждой. И только успев осознать это, Стэн понял, что всё прошло. Шум стих. Сердце билось ровнее, а из окружающих звуков начало слышаться чьё-то осторожное дыхание. Через минуту оно сменилось резким кашлем, и, наконец, Вэйн свалился с него на снег.

– Что это было? – Стэн растирал руками своё раздавленное лицо.

– Я не знаю, – раскрасневшийся и вспотевший Вэйн глубоко и жадно дышал. Отдышавшись, он добавил:

– Выглядит как туман или облако. Только плотнее, виден его край. Ползёт по склону прямо к тебе и шипит. Контактирует с кожей, кто не спрятался, тот проиграл. Можно увидеть или услышать, успеть среагировать.

– Понятно.

– Аномальное образование. Состав неизвестен. Происхождение туманно, извини за каламбур. Поднимайся, мы теряем время.

Они стали пробираться дальше вдоль склона, уже перебравшись на его южную сторону.

– Слушай, Вэйн, куда мы идём? У нас же не осталось продуктов на обратный путь.

– Мы не пойдём обратно, только вперёд. Доверься мне, мы почти на месте. Сегодня ночуем, завтра ближе к вечеру будем на станции.

– У тебя тут самолёт, что ли, спрятан?

– Ну, почти.

– Недоговариваешь?

– Недоговариваю. Мог бы и сам догадаться. Как вы готовились к восхождению? Что знаешь про южный склон? Ну, давай, скаут, расскажи.

– Южный склон ровнее, но круче, чем западный. Из-за этого по нему не ходят. Изучен мало. Представлен на открытках как основная достопримечательность…

– Хватит. Вот именно, ровнее и круче. То, что надо. И что не ходят – вообще красота.

Начинало смеркаться. Вэйн ещё раз посмотрел в навигатор, покрутился с ним на одном месте. Затем убрал в карман и стал карабкаться прямо вверх, часто помогая себе руками.

– Не отставай. Мы пришли. Сейчас я тебя кое с кем познакомлю.

Поднявшись на сотню метров, Вэйн остановился и выпрямился. Когда Стэн догнал его, то увидел относительно ровную площадку размером с парковочное место. В основании уходящей дальше вверх стены темнела узкая трещина чуть ниже человеческого роста. Проход, или точнее – лаз в неё, загораживал занесённый снегом валун, по форме напоминающий очертания человека, стоящего на коленях.

– Это Стонки. Мой давний проводник и напарник. Однажды он не успел стать веткой, – говоря это, Вэйн наклонился над фигурой и обмёл краем шарфа то место, где должно было быть лицо. Сквозь налипший снег Стэн разглядел почерневшую маску. Похоже было, что плоть вскипела, соединившись с частями одежды. Рука, не спрятанная в перчатку, по виду напоминала коралл.