– Воняет-то как, не продохнуть.

– А ты что хотела? Чтобы розами пахло? Охраняемые объекты все воняют. – Недовольно пробурчал Левый. – Зато у человеков нет желания туда лезть. От вас и прячем. Иногда под носом такое лежит, а они не видят ничего. А бывает, запрячем подальше и поукромнее, а они вокруг этого места толкутся и толкутся, того и гляди найдут. Приходится пугать, ненадолго пыл остывает, но проходит время, находится какой-нибудь упрямец настырный, и опять сызнова беготня начинается. Пока не напугаешь, так и бегают.

– А вы всех пугаете? – настороженно спросила Надя. – И меня хотели напугать?

– Приходится. – Левый говорил спокойно, но было видно: пререканий не потерпит.

Стражники плотно обступили Надю и Верного по обе стороны, утверждающе, даже повелительно на распев пропели: «Качанно». Надя собралась с духом, набрала больше воздуха, расправила плечи, почувствовала за спиной выросшие крылья, огромные, раза в три больше нее, пропела громко и смело: «Качанно». Она почувствовала, как ее подняло вверх, широко расправила руки, поняла, что летит. Протяжно заскрипела каменная стена, в глубине горы что-то задвигалось. Врата ожили. Заклубился темно-синий густой туман, сквозь плотные тягучие клубы проступило Серебряное Древо с мощной, раскидистой кроной. Появился нездешний, неземной лик, проницательный мудрый взгляд пролил доброту и благосклонность. Надя такого лика никогда не видела, ей казалось, на нее смотрит сама жизнь. Она почувствовала себя пушинкой, ветер подбросил ее высоко в воздух, рядом летел Верный. Их заглотнул Водоворот Времени.

Глава 3

Важная встреча

Среди давящего мрака ночи человек в черном плаще быстро скользил среди гигантских корявых деревьев; он двигался на ощупь, по внутреннему наитию, боясь угодить в удушливый капкан смерти.

Ночной густой лес не спал. Он продолжал жить необычной жизнью. Со всех сторон на ночного пришельца сыпались угрозы и недовольства. Деревья возмущенно перешептывались, грузно покачивались; те, что крупнее и выше ростом, бранились и негодующе грозили ему мозолистыми узловатыми кулаками. Среди общего гулкого гомона было сложно что-либо разобрать, одно было понятно – произошло что-то трагическое, зловещее. На взгорье показался непроходимый ельник, человек нырнул в него. Плотный, густой туман временами взрывался, образовывал сизые клубы дыма, их нагоняли золотые и сиреневые светящиеся шары. В воздухе что-то быстро летало, громко, неприятно свистело и давило на уши. Туман раздраженно клокотал, перекатываясь разноцветными клубами, из него что-то резко вылетало и вгрызалось в землю. Из-под земли послышались напуганные, опечаленные голоса:

– Я жить хочу… Не забирайте меня… Дайте мне хоть чуть-чуть пожить… Хоть полгодика еще… Дайте хоть месяц мне… Я с вами никуда не пойду, отпустите меня… Мне на земле было хорошо… А вы… Я жаловаться на вас буду…

Какой-то мужчина пробасил невеселым голосом:

– Если меня кто-то слышит, передайте моим дочкам, я их сильно люблю…

Тонкие, неуверенные, прискорбные голоса наперебой требовали свободы, но грубый, металлический бас резко осек их:

– Замолчать! Прекратить всякие разговоры! Идти ровной колонной, не отставать, не падать. Не забывайте, куда вы попали.

– Отпустите нас, пожалуйста… – стонали голоса.

– Кому сказал замолчать?

Кто-то, казалось, упал и заплакал. Раздались жалобные, напуганные стоны.

– Встать! Идем быстрым шагом. Ровной колонной идем. Законы не нарушаем, неоспоримы они, не велено никому их нарушать. Поторапливаемся, поторапливаемся, ползете, как черепахи…

Послышался резкий удар, его перекрыли многоголосые стоны. Зазвенела гнетущая тишина, голоса смолкли. В ту же секунду в лесу появились зловещие черные тени разных форм и размеров, они всюду шныряли и вынюхивали, похоже, кого-то искали. Встревоженные совы летали низко, почти над самой землей, и возмущенно ухали. Кто-то, вжавшись в землю, опасливо полз среди деревьев, пробираясь ближе к густым кустам ежевики, кто-то пугался и моментально скрывался в глубоких норах, кто-то суетливо закапывался в опавшей листве.