Этому стягу тоже было тут не место, хотел было подумать Эндри, но мысль такую опустил. Свой королевский венок фарры защитили мечом и все прочие претенденты, от Арвейдиана, до Срединного Моря, отступили перед ними. Опустив от стяга глаза, в которые так и норовили пролезть дождевые капли, Эндри прибавил шагу по мокрому, каменистому двору замка в чертоги, куда уже вприпрыжку забегал сир Редмаунт, чтобы спрятаться от холодных ветров и ливня.

Внутри замкового холла еще не было тепло, но скрыться хотя бы от дождя было большой радостью для Эндри Караная и сира Джесси. Стража, стоявшая у дверей, в камзолах и нагрудниках, с суровым видом и утепленными мехом плащами на плечах, провожала их уставшими взглядами. Сир Кельвин, сорвав с себя плащ, отряхнул его и бросил подскочившему пажу. Сняв с пояса грозный и острый одноручный топор, который мог снять голову, думалось, одним ударом, от отложил его, попросив передать в оружейную. Сир Джесси последовал его примеру, отдавая подскочившим пажам свой меч и тоже освобождаясь от холодных оков сырого плаща.

– Я уж думал, тут потеплее, – стянув перчатки, принялся натирать худые, жилистые руки, сир Редмаунт, переступая с ноги на ногу.

– Теплее будет в главном зале с очагом, – сказал Кельвин, тряхнув промокшими волосами. – Не слишком гостеприимен наш край, не так ли, сир Джесси?

– Ах, что же, прелестная погодка… – причмокнул, горько отшучиваясь, Джесси Редмаунт. – Думаю самое-то для плавания. С нею любой левиафан останется на своем дне, лишь скрыться от этого дождичка.

– Так почем же левиафану прятаться от дождя? – обратился к приятелю Эндри Каранай, улыбнувшись. – Он же, это… итак весь в воде?

– От такого штормового дождя с ветрищем любая морская пакость почувствует желание отрастить себе ноги и выбраться на сушу под кров, – бросил ему Джесси.

– Если-б все морские твари отрастили ноги… – усмехнулся Кельвин.

– Тогда в море пришлось бы прятаться, пожалуй, нам самим? – продолжил его мысль Эндри Каранай с легкой улыбкой.

– Пожалуй, пришлось бы эти ноги им поотрубать, – смело заявил Стонфист. Молодая кровь едва ли чего-то боится.

– Жареные китовьи лапки в чесночном соку с баклажанами, – в голосе сира Джесси звучал аппетит. – Думаю, всем пришлось бы по вкусу.

– Вы голодны, сир Редмаунт? – обратился к нему Кельвин.

– Эти соленые ветры изнуряют, будто я не ел уже второй год, – кивнул ему Джесси. – Наверное, я проглотил бы и бычка целиком, живя в этом прекрасном месте подольше.

– Я распоряжусь подать вам кушанье, – понял намек Стонфист. – А вы, лорд Каранай? – обратился он к Эндри.

– Я не лорд, – покачал головой ему в ответ мужчина. – Но если у вас есть в запасе свежий бычок, я, несомненно, разделил бы его с сиром Джесси пополам.

– Уж кто-кто, а тебе бы и целый бык был бы мал, – ткнул его локтем в бок солидного тела Редмаунт, подшутив.

– А в тебя и лапка кроличья не влезет, – шлепнул его тыльной стороной ладони по животу Эндри, – даже годовалый младенец не такой хлипкий как ты, Джесси.

– Везет годовалым младенцам, – оценил его шутку Редмаунт. Они любили подтрунивать друг над другом. – Чтобы добраться до женской титьки им нужно сделать поменее, чем рыцарю.

– Эх, и снова вы правы, сир Редмаунт. Как же правы! – покачал головой Эндри, улыбаясь. Казалось, даже на лице Кельвина Стонфиста мелькнула улыбка.

Чертоги главного зала были обширны и высоки. Эндри почувствовал теплоту очага еще когда они подходили к дверям зала, которые им распахнули слуги. Наконец-то можно согреться. Это доставило сиру Джесси невероятную радость, что можно было заметить по его резко подобревшему лицу. Каранай тоже расстегнул свою промокшую одежку, чтобы поскорее ощутить тепло очага.