Агидель вышла из хлева, вдохнув свежий августовский воздух. Девушка любила август. В этом месяце в полях золотилась несжатая пшеница и рожь, кожа приобретала бронзовый загар, а светлые волосы выгорали прядками. Стоило пройтись по полю, и в волосах тут же запутывались семена растений, а в руках возникал пахучий букет цветов.

«Где я? Неужели в соседней деревне? – посмотрев по сторонам, подумала девушка, – да, похоже, так и есть! Тут, как обычно, не ловит связь!» – огорчилась Агидель, спрятав телефон в карман. Деревни Мостилесово и Холмиветрово находились рядом друг с другом. Их разделяла укатанная машинами проселочная дорога, проходящая мимо леса. Агидель не раз видела на этой самой дороге пушистых зайцев, рыжих лисиц и даже лосей, выбегающих из леса. Периодически, когда Агидель была еще ребенком, бабушка брала ее с собой в деревню Холмиветрово в гости к своей подруге. Агидель вспомнила высокую плакучую иву, росшую у калитки, и пруд, заросший ряской. В нем водились крупные золотистые караси, плавающие у поверхности воды. Однако стоило подойти ближе, и рыбы тут же скрывались на дне, махая на прощание хвостами.

Несмотря на раннее утро, на улице было жарко. Над полем зависло марево, размыв очертания леса. В тени, куда ни погляди, болтались тонкие нити паутин, усыпанные множеством мелких капель росы. За деревянным покосившимся забором колосилась пшеница. Дунет легкий ветерок, и поле тут же оживает. Идет по верхушкам колосьев волна, пропадая за горизонтом. На тропинке, заросшей бело-розовым клевером, стояла овца. Она заглядывала в ворота, словно ждала приглашения, и жадно смотрела на железный тазик, заваленный крупной редькой и кормовой морковью белого и рубинового окраса. Во дворе на столе лежали пучки свежесорванной перечной мяты, душицы и лаванды, от которых исходил терпкий сладковатый запах. А рядом стоял железный бидончик, доверху наполненный парным молоком. «Неужели, когда я спала, ведьма в соседнем стойле доила корову?! К счастью, она меня не заметила! – выдохнула Агидель. Девушка нерешительно потопталась на месте. – Ведьмак, ведьмы, упырь, – Агидель нахмурила брови, – это был не сон. Я действительно встретила мифологических существ! Кому расскажу, не поверят!»

Агидель вспомнила, что около года назад в холодный дождливый день она бесцельно бродила по дому, пока не забрела на чердак. В небольшом и тесном помещении, куда ни глянь, лежали стопки пожелтевших от влажности книг, на полу были разбросаны расколотые тарелки, ненужная одежда, поломанные часы с кукушкой и прогнившие столярные инструменты. На старом столе с отломанной ножкой небрежно повисла некогда белая скатерть, впитавшая в себя пыль. А в высоком сундуке, закрытом на замок, наверняка хранилось множество тайн. Агидель, сидя на полу, под звук барабанящих по крыше капель долго рассматривала цветные ботанические иллюстрации с грибами и растениями, пока не нашла книгу о славянской мифологии. Агидель прочитала о берегине, кикиморе, мавках, ведьмаке и других существах, населяющих леса, дома, поля и болота. Девушка смутно вспомнила, что ведьмак обладает магической силой, руководит ведьмами и борется с упырями. В книге также говорилось, что ведьмак может как вредить людям, так и, наоборот, защищать их. Встретив Орислава в реальности, Агидель была уверена в том, что ведьмак не предоставляет ни для нее, ни для людей опасности.

Девушка обошла хлев и оказалась напротив избушки, одна сторона которой полностью заросла душистым хмелем. На его цветы, похожие на сосновые шишки, слетелось множество пчел. Возле крыльца, подобно живой изгороди, разрослись непроходимые кусты малины. На мокрой лестнице стояло ведро с крепкими хрустящими огурцами. Под окном, сбрасывая пожелтевшие от жары листья, росла широкая рябина. С ее ветвей свисали тяжелые ярко-красные, переливающиеся в солнечном свете гроздья. От рябины до молодой яблони, усыпанной мелкими, словно черешня, плодами, была натянута бечевка. А на ней, развеваясь по ветру, висело выстиранное белье.