Предисловие

Этот текст появился как последствие действия определённого состава тайного напитка «Бiбл» – малоизвестного, запретного и потому забытого, но прежде употребляемого шаманами Америки и, в единичных случаях, Европы. Очевидно, мой прадед, Никон Войнец, практиковал какие-то из обрядов «обретения памяти» или фантазий о прошлом, и что, признаюсь, с недавнего времени очень заинтересовало и меня.

Мой прадед, проживший 99 лет, завещал мне, его правнуку (после окончания моего университетского образования), пухлую ветхую тетрадь в сундучке, заполненном склянками с номерами на стенках. Это была арабская нумерация, исполненная по стеклу металлическим карандашом. Была также какая-то ветошь. Эти предметы пролежали в закрытом ящике моей библиотеки 33 года, будучи лишь бегло осмотренными. И лишь в возрасте 57 лет, когда я перебирал свой архив, в традициях нашего рода, это странное наследство наконец было извлечено из «забвения». Первый день и вечер ушли на пересмотр и чистку содержимого, заметно пострадавшего от всяческих клещей, ложноскорпионов и т. п. «любопытных» обитателей, а вернее – п отребителей, в том числе «пожирателей древности».

Мои дела шли в своём неторопливом ритме, и это занятие позволяло не только отвлечься от рутины жизни, но и окунуться в некую новую реальность. Несколько раз я задумывался над вопросом, почему я так долго не прикасался к этим вещам. Возможным ответом стал факт, что к любому событию жизни нужно приблизиться не только физически, но и ментально, дорасти умом и душой, чтобы суметь воспринять и осознать его. Главное – не растерять интерес к этому миру, способному быть скучным для одних и в то же самое время завораживающе сказочным и насыщенным для других.

К моему огорчению, часть флаконов была разбита уже очень давно, и их содержимое пролилось на тетрадь, склеив при этом часть листов – начало дневника, написанного от руки манускрипта. Наверное, содержимое треснувшего флакона включало мёд: в складках склеенных листов, на границе склеенной зоны останков мелких обитателей было особенно много.

В самом низу лежала карта. Одна, с изображением всадника со странным копьём наперевес. «Наверное, когда-то была целая колода. А остался какой-то валет или типа того», – подумал Ви, разглядывая её с двух сторон.

В надежде на некое другое решение позже, после того как разорвалась пара таких намертво склеенных страничек, я с большими потерями отыскал то место в тетради, с которого страницы уже можно было открывать без их повреждения. Это была, как оказалось, уже тринадцатая запись, почти половина тетради с началом манускрипта намертво склеилась в форме волнистой пластины с жёлто-коричневыми крошащимися краями обветшавшей от времени бумаги. Чтобы сохранить оставшуюся часть, я решил совместить своё знакомство с этим наследием с переписыванием сохранившихся записей. Это моё переписывание включало также своеобразную трансформацию текстового написания: первоисточник был написан, как все манускрипты, справа налево. Я же переписал его по современной моде – к ириллицей, как рукопись, слева направо. Об этом решении я не пожалел. Это занятие захватило меня, унося на некоторое время прочь от реальности повседневного бытия к иной. Значительная часть манускрипта, хотя и была читаема, имела незнакомые слова, понятия. Я выписывал их на отдельный лист, чтобы потом при первой возможности покопаться в библиотеке университета. Были отдельные места, не имевшие в моём представлении никакого смысла. Их я пропускал, после того как поначалу возился с ними. В редких случаях, связывая сохранившиеся части по своему пониманию, я добавлял что-то из своих домыслов и фантазий. Благо, после ознакомления с рецептом напитка я не только изготовил, но и на себе проверил его свойства, заполняя некоторые пропуски информацией о полученном эффекте и заканчивая темы.