– Анечка, всё готово, – появилась Ната. Появилась без регалий – без своих хризолитов, с которыми Первая сестра никогда не расставалась!
– Ты удивлена? – перехватила она изумлённый взгляд девушки. – Не удивляйся, я тоже поняла, что камни напоказ – это не всегда уместно, мы всё-таки не на Тарлаоне! Теперь у нас будут такие цепочки, спасибо Даше за идею, – Ната показала свою цепочку с хризолитом.
– Здорово! – улыбнулась Аня. – А… простенькие серёжки можно?
– Можно! – подмигнула фея. – Я знаю, какие ты хотела, гном тебе уже сделал. И мне, и Даше, и Белке. Но одно кольцо на всякий случай держи в сумочке – вдруг нужно будет проверить?..
– Анна, привет! – вошли Леренна и Юля.
– Привет, Лера! А ты…
– Я Юля. Сестра Алины, – представилась ещё одна фея Земли – девушка лет восемнадцати. – Так получилось, что Лесная Сестра Тарлаона.
– Юлька? – заглянула Ледяная Дева. – Так ты…
– Да! Уже метресса, сегодня утром ученицу взяла!
* * *
– Pro domo sua! – произнесла присягу Аня, принимая от Юли кольцо с изумрудом. Да – присягу. За дом свой!
– Pro domo sua! – засвидетельствовала Леренна. – Улыбнись Лесной Сестре!
Девушка подошла к зеркалу, осторожно переступая туфельками на непривычно высоких каблуках. «Какая я настоящая?» – подумала она. – «Неужели – такая? Да, теперь – и такая тоже».
Искристая озорная улыбка – вот что было главным! Весь остальной образ излучал лишь отражённый свет этой улыбки. Роскошное платье, диадема из тёмно-зелёных уваровитов (набрал всё-таки гном!) и золотистых хризобериллов, такие же серьги, ожерелье и браслеты… И меч.
«Меч? Какой меч?» – отшатнулась Аня.
Да она сама и есть – меч! Клинок света и красоты, разгоняющий тьму смерти и затхлый чад выживания.
«Я поняла», – осознала девушка. – «Нет на самом деле никакого примитивного «жизнь – смерть». Есть Жизнь, Смерть и Выживание, и каждое из этих начал противостоит двум другим».
* * *
– «Есть лица – подобья ликующих песен…»16 – вполголоса произнесла восхищённая Кристина, созерцая отражающуюся в зеркале юную фею.
– «Из этих, как солнце, сияющих нот составлена песня небесных высот», – машинально закончила Аня, отрываясь от мысленного разговора со своим отражением. Вот они – ликующие песни! Ната, Леренна с Юлей, Кристина с Белкой… И Роман. Любимый…
– Рома, мне показалось или я действительно напугала тебя таким блеском? – шутливо спросила она, обнимая юношу. – Не бойся, вообще-то я белая и пушистая, сейчас домой заскочу переодеться и бабушке показаться и минут через пятнадцать буду у тебя, – последние слова девушка произнесла одними губами.
– Жду, Анечка… – тоже одними губами ответил Роман.
– Белочка, а тебе, между прочим, пора спать! – подхватилась Кристина. – Артур! – с надеждой позвала она. – Забросишь нас домой?
* * *
– Похоже, «девичий переполох» кончился, – облегчённо выдохнула Алина. – Знаешь, Ната мне очень близкая подруга, и человек она просто золотой, но от неё такой вихрь шмоток и побрякушек, что уже утомило. Ведь даже тебя приодеть умудрилась!
– Если не ошибаюсь, они с Аней уже и сами это поняли и «прикрутили фитилёк»? – заметила Лариса. – И Даша, похоже, наелась.
– Ну да, но надолго ли? Шмотки-то ладно, но мы все, кроме тебя, были весьма неосторожны с регалиями. Светили магические кольца где ни попадя, а ведь рядом может оказаться опытный ювелир!
– Типа Исаака Лазаревича?
– Вот именно. Хорошо хоть, что ему-то Ната могла открыться! А ты как, не спалилась дома?
– Пока нет. Одно кольцо я могу запрятать так, что муттер не найдёт.
– А диадему? Сможешь?
– Блин! Вот диадему – не получится. Можно здесь оставить?
– Конечно. Да, кстати! – фея встала и взяла ларец с регалиями. – Лара, ты получаешь огромную силу! Не буду читать никаких наставлений – ты их не примешь. Просто дам минут пять порыться в моей памяти – может быть, хоть так до тебя дойдёт, что из всех нас ты, мягко говоря, самая благополучная? И помни: тот, кто получил полномочия незаслуженно, неминуемо обратит их в произвол! Не давай никому, и прежде всего самой себе, повода усомниться в заслуженности твоих регалий, – она возложила на голову девушки диадему Воды и поднесла серебряное кольцо со звёздчатым сапфиром. – Omnia meminit aqua!