Илюха поплотнее закутался и попытался ни о чём не думать, но сон всё равно не шёл.

– Не ссы, – тихо-тихо прошептал Стёпа. – Иваныч никогда не бьёт. Здесь вообще не принято драться.

– Нигде не принято.

– Ну в зоне-то за косяк можно от своих схлопотать, но у нас таких порядков нет.

– Ты ему наговоришь, болван, он расслабится, – ругнулся Толик.

– А не надо запугивать. Ему и так непривычно.

– Пацаны, – позвал Илья. – Займите пять тысяч до зарплаты.

– Ни хрена себе! – От удивления Рыжий даже присвистнул. – Ещё чего захотел!

– Да мне до зарплаты только! Отцу переведу, чтобы вещей мне купил. Я же отдам. Куда я от вас денусь?

– Такой ты простой! Деньги на карту падают в бухгалтерии. Их же на руки не выдают. Даже если б я захотел, как мне тебе их перевести? А как ты бате их переведёшь?

– Точно. – Илюха раздосадованно заворочался. – А как мне отцу позвонить?

– Спи уже! – не выдержал Стёпа. – Всё завтра расскажем. Опять поднимут в шесть утра, а времени почти час. Спать осталось…

Илья прикусил язык и больше не заговаривал. Вскоре его товарищи захрапели, а он так и пролежал до шести утра, глядя в потолок.

На следующий день Картошин выпросил у прибывшего на службу воспитателя Конюхова телефон позвонить отцу. Забежав за реабилитационный центр, он закурил и набрал номер.

– Пап, привет! – услышав «алло», радостно поздоровался Илюха. – Всё! Я в ребике!

– Поздравляю, – отозвался отец. – Как приняли? Как устроился?

– Устроился хорошо. Приняли отлично. Как у тебя дела?

– Работаю. На линии.

– Понятно. – Илюха помолчал, собираясь с духом. – Пап, у тебя есть пять тысяч? Я с зарплаты тебе верну, слово даю!

– Зачем?

– Ну мне одеться. Тут же все ходят в гражданском, а я в зэковском всём. Плюс кружку купить, еды там. Всё такое…

– На сигареты, – продолжил отец.

– Что ты! Я не курю, ты же знаешь! – с жаром возразил Илюха.

– Да всё я знаю, – отмахнулся он. – Тебе привезти деньги-то?

– Ты переведи на номер телефона, и мотаться не надо. Тут так-то хоть каждый день можно приезжать, но ты же занятой.

Отец вздохнул, задумался.

– Ну диктуй номер, балбес, – согласился он. – Но за каждый рубль мне отчитаешься потом! И чтоб с зарплаты вернул, раз слово дал.

Илюха продиктовал номер.

– Когда положишь?

– Если получится, то сегодня. Или завтра. Чей это номер?

– Да тут одного, – замялся Илюха.

– Из тебя хоть не вымогают? – с тревогой в голосе спросил отец.

– Нет, конечно! – соврал Илюха. – Тут у нас всё законно.

– Ладно, созвонимся ещё. Это чей номер?

– Воспитателя нашего. У тебя не записан разве? Ты запиши на всякий случай.

– Запишу, – пообещал отец. – Всё, пока.

Илюха нажал «отбой» и развернулся. Позади стоял воспитатель. Картошин протянул ему телефон и зажигалку.

– Спасибо.

– Оставь себе. – Конюхов вернул зажигалку. – Как папа?

– Всё хорошо.

– Зачем тебе пять тысяч?

– Шмотки купить. И вообще…

– А вы разве на выезд едете?

– Собираемся. Скоро.

– Не слышал.

– Ну поедем же когда-нибудь. Вот, заранее суечусь.

– А на чей номер деньги?

– Номер? – старался выиграть время Илюха. – Ну…

На счастье Картошина, из-за угла вывернул замполит.

– Чего тут собрались? Картошин, бегом работать! Конюхов, тоже бегом работать! Хотя нет. Конюхов, останься, я тебе задач нарежу. Всё! Картошин, потеряйся!

Илюха выдохнул и постарался быстрее скрыться с глаз сотрудников.

На следующий день на обеде, когда все собрались за столом в столовой, Толя сказал, что в ларёк приходили Толстый и Димас, которые велели передать Илюхе, что он молодец и они в него верят.

– Сказали, что ты оправдал доверие, – пожал плечами Рыжий. – Какое доверие ты оправдал?

– Ну, – Картошин пожал плечами, – в ребик вышел.