– Перед этим вы сказали, что самолеты, наоборот, надо максимально облегчить, пусть даже и за счет живучести, – заметил Сергей.

– Я и не отрицаю, но бронеспинка нужна. Немцы ее делали из пакета тонких дюралевых листов. Поэтому вес не так уж и вырастет. Плюс конструкторы должны поднажать. Яковлевское КБ всю войну упорно трудилось над облегчением своих истребителей, премии конструкторам платили чуть ли не за каждый сэкономленный грамм. А параллельно еще аэродинамику вылизывали. Все для того, чтобы выгадать десяток-другой километров в час скорости.

– Хорошо, на сегодня закончим, – подвел итог Сергей, захлопнув блокнот. – А завтра утром уже будем в Москве. Отвезем вас к остальным. Неплохое, кстати, место. Там уже и продолжим. А сейчас отдыхайте, мне уже медики выговаривали, что я вас перенапрягаю.

Поезд прибыл в Москву около полудня. Два специальных вагона отцепили от состава и оттащили на одну из дальних веток. Сергей проследил, чтобы охрана, следовавшая во втором вагоне, выставила посты, после чего побежал звонить в наркомат. По предварительному плану он должен был сначала отвезти «объект» на место, а уже потом явиться в наркомат с докладом. Но полученная информация представлялась слишком важной и срочной, чтобы терять еще один день. Соединившись с дежурным, он назвал пароль, после чего его переключили на кабинет наркома. Секретарь наркома, видимо, имел соответствующие указания, поэтому сообщил, что машина за Сергеем немедленно будет выслана, а сразу по прибытии нарком его примет. Не прошло и получаса, как Сергей уже ехал по московским улицам, продолжая обдумывать предстоящий доклад.

В приемной он тоже долго не задержался. Минут через десять его пригласили.

В кабинете кроме Берии никого не было. Сергей четко доложился о прибытии и был удостоен благосклонного и одновременно заинтересованного взгляда.

– Присаживайтесь, лейтенант. Судя по спешке и хм… деловому виду, у вас есть интересная информация?

– Так точно, товарищ генеральный комиссар госбезопасности. И срочная.

Берия очень внимательно выслушал доклад. Задал по ходу его несколько уточняющих вопросов. Потом потребовал протокол допроса инженера. Изучал он его минут сорок, время от времени поднимая бровь и задав Сергею еще десятка полтора вопросов. Сергей сидел как на иголках, прикладывая большие усилия, чтобы скрыть свое напряжение.

Наконец нарком закрыл папку, положил ее перед собой и внимательно посмотрел на собеседника.

– Вот что, лейтенант. Вы этого человека пока в Усадьбу не повезете. Он пока в санитарном вагоне? Как его самочувствие? Врачи хорошие? Охрана надежная?

Получив ответы, нарком удовлетворенно кивнул:

– Хорошо, но охрана маловата. Придется послать еще людей. Посидите пока в приемной, вы мне, возможно, скоро понадобитесь.

Сергей вскочил.

– Есть! – Уже поворачиваясь, он заметил, что рука наркома тянется к телефону.

В приемной Сергей опять долго не просидел. Уже через пятнадцать минут Берия вышел из кабинета и приказал ему следовать за собой. Куда они едут, лейтенант догадался еще в машине, поэтому не слишком удивился, когда автомобиль въехал в кремлевские ворота.

Пройдя через три поста охраны и расставшись при этом с оружием, он снова оказался в приемной. Приемной кабинета, куда Сергей в обозримом будущем уж никак не рассчитывал попасть. Нарком поздоровался с Поскребышевым, о котором Сергей был наслышан, показал взглядом в сторону кабинета и вопросительно посмотрел на сталинского секретаря.

Тот утвердительно кивнул головой:

– Проходите, вас ждут.

Берия обернулся.

– Подождите тут, лейтенант. Возможно, к вам будут вопросы. Тогда и пригласят.