Потом он смотрел уже мимо меня, за стекло, на то, что было позади нас.

–У нас гости, – вдруг подал голос Макс.

–Вижу, – ответил ему Айдын.

Я обернулся и увидел знакомый автомобиль. Он стремительно приближался к нам.

–Я ни о чем никогда не сожалел, – говорил Айдын. – Это сбивает с ног. Выворачивает душу наизнанку. Мешает двигаться дальше.

Он уже не говорил со мной лично. Я слышал это, и узнавал его интонацию.

Он начинал рассуждать вслух.

Это происходило только в одном случае – когда ему не нравилось происходящее. Когда что-то шло не по его плану.

Он начинал нервничать.

Мы увеличили скорость. В салоне загудел воздух.

Айдын заговорил громче:

–Жизнь – это испытание! Само рождение можно расценить, как оскорбление! Нас забрасывают в этот не лучший из миров и буквально ставят перед фактом: ты и есть свой главный враг! Можно бороться хоть со всем миром! Но пока не договоришься с самим собой, дальше своего носа ничего не разглядеть!

Джип, что был позади, тоже поднажал, и снова приблизился к нам.

Мы неслись, как сумасшедшие: наша спортивная легковушка и огромный джип. Я разглядел водителя. Это был Старший. Рядом с ним был Младший.

Зачем они здесь?

В асфальте постоянно попадались изъяны. Айдын старался справляться с ними, но высокая скорость этого не позволяла. В какой-то момент он со злостью ударил по рулю, и вынужден был ослабить педаль газа.

–Мы думаем, что знаем все, – говорил он. – На самом деле мы ничего не знаем! Ни об этом мире, ни о самих себе! Мы в западне фактов собственной биографии! Каждый из нас!

Джип поравнялся с нами.

–Жизнь – это фальшивка. – Айдын обезумел от волнения и страха. Я никогда не видел его раньше таким. – Постоянно убеждаюсь в этом все сильнее…

Джип резко взял влево, и тут же налетел на нас, пытаясь сбить на обочину. Что-то подсказывало – это было только предупреждение.

Нас замотало из стороны в сторону, но Айдын быстро справился с управлением.

Звук, который вышел из столкновения двух машин, привел меня в ужас. Я схватился за ручку под потолком, и услышал, как быстро забилось мое сердце.

Потом я отчетливо увидел лицо Старшего. Он смотрел на меня. Потом он мне подмигнул.

Пока у меня была возможность, я застегнул ремень безопасности…

-…Ты забудешь Дину со временем, – сказал Младший. – Это произойдет само. Она умрет. В твоей душе. В твоем сердце.

–Вместе с нашим сыном? – спросил я.

Он ответил мне молчанием.

Теперь я был с ними, в просторном салоне их автомобиля.

Они оказались моими спасителями.

Пустота и отчаяние как-то отступали от меня, когда я понимал, что еще жив, и меня увозят куда-то далеко от всего того, что со мной было. Пусть я даже и не знал, куда именно.

Откуда-то появилось стойкое чувство, что я больше не вернусь на свои адовы круги. Что-то подсказывало мне: муки кончились.

Старший был прав: я умер. Меня больше нет. Как и Айдына. Как и Дины… Как и моего сына.

Во мне была страшная усталость. Но я боялся закрыть глаза и уснуть. Я настолько приготовился встретить вечность, что мне казалось, – второго шанса она мне уже не даст. Уж слишком открыто я ее приветствовал.

Поэтому я смотрел на багровые небеса, на медленный и красивый закат.

Приходил поздний вечер, наступала ночь.

Я превратился в путника, странствующего по миру. Без багажа. Без тяжести. Наконец-то свободный.

И только где-то глубоко внутри меня играла песня из моего давнего прошлого. Милая, но грустная песня.

Это долгое падение

Чувство словно долго падаешь вниз

То самое чувство

Похожее на долгое падение.

Поэтому, милая, не оставляй меня

Прошу тебя

Не оставляй меня сейчас…

И как только я услышал в себе эту музыку, этот простой текст, все внутри меня снова поделилось пополам.