Я выскочил из ванной. Кое-как нашёл в кармане куртки наушники. В квартире было тихо.

Чем чаще я пересматривал ролик, тем более ужасным казалось мне его содержание. Она же продумала каждую фразу. Она же тренировалась ловить этот кошмарный ракурс. Она специально спровоцировала меня проговорить, что я заплатил за молчание. Она умудрилась заснять и меня так, что я даже этого не заметил…

Ни один человек на всём белом свете мне не поверит. Не поверил бы даже я сам.

Я хотел написать ей что-то гневное. Подробное, длинное и гневное. Изобличающее. Такое, чтобы она всё поняла, осозналась и прекратила это кошмарное издевательство.

Но спустя сорок минут отправил только жалкую фразу: «У меня нет таких денег сразу».

Ответ пришёл почти тут же. Простой, короткий и максимально содержательный.

«Мне 15 лет, ублюдок. Найди».

Она ведь даже эту переписку ведёт так, чтобы можно было показать полиции! Чтобы она стала ещё одним доказательством!

Поначалу я не злился. Застрял в таком сковывающем смертельном ужасе, что плохо получалось дышать.

Должен, должен быть какой-то выход.

Ей нельзя платить. Нельзя ни в коем случае! Или девка продолжит тянуть из меня деньги бесконечно. Сумма выросла в пять раз за половину суток. Да и у меня её попросту нет!

После того случая с казино Лариса ведёт все наши финансовые дела. У меня даже не открыт доступ к счёту со сбережениями! Я сам это предложил. Знаю себя.

Где я возьму за ночь полмиллиона?!

Что она станет делать с такими деньгами?! Это же обязательно всплывёт! Давать чужим детям подобные суммы незаконно даже без всего остального!

Что со мной сделают, если это видео попадёт в интернет? Она должна его удалить. Это будет условие, условие сделки.

Я вгрызся зубами в ногти на левой руке.

Наивно. Конечно, она сохранила ролик не только в своём телефоне. Эта тварь расчётлива и умна.

Нужно её обхитрить. Нужно успокоиться. Сделать то, чего она не учла. Она не могла всё учесть в пятнадцать лет.

Поговорить с её матерью?

Но, даже если эта женщина мне поверит… Какое решение покажется ей более правильным? Отругать непутёвую дочь – или воспользоваться потрясающей ситуацией, которую та сотворила? И качать из меня деньги, только не сотнями тысяч, а миллионами? Пустить меня по ветру?

Господи, уж не в курсе ли её мать с самого начала?

Неужели девятиклассница могла такое придумать, столь мастерски всё провернуть, без помощи старших?

Но способна ли женщина так вот эксплуатировать свою несовершеннолетнюю дочку?!

Я далеко не самый привлекательный объект для шантажа. Я вовсе не богат. Всех наших семейных сбережений не хватит даже на покупку двух отдельных квартир нашим детям. Если бы мать Лены была соучастницей, они выбрали бы кого-то более перспективного. Слишком страшный риск.

Я не вывалю этот кошмар уголовному адвокату, заведомо находящемуся на стороне противника.

Об этом никто, никто не должен узнать.

Ей же хватило ума не хвастаться перед подружками?!

Я должен что-то придумать. Должен что-то придумать.

Но мысленно я уже перебирал варианты того, как раздобыть деньги.

И задача казалась запредельной.

На общей с женой банковской карте для расходов на хозяйство было двести одиннадцать тысяч рублей. Но информация о любых платежах с неё придёт и на мой, и на её телефон всплывающим уведомлением. Даже если я сейчас пойду к банкомату, опустошу счёт и смахну обличительную полоску с экрана Ларисиного телефона до звонка будильника, за несколько дней по той или иной необходимости она зайдёт в историю операций.

Доступа к нашему основному банковскому счёту у меня нет.

В сейфе лежат несколько тысяч долларов. Очень мало. Банк платит проценты по вкладам, и мы держим свои средства на счетах.