Слушая вполне справедливые слова, Дима всё ниже и ниже опускал голову.

Закончив с психологическим прессингом, Цветной Олигарх поощрительно хмыкнул:

– Ну ладно, давай-ка без соплей! Прорвёмся как-нибудь! Пошли, что ли, ещё чуток попаримся…

Сквозь просторы простыни Дима вяло отмахнулся:

– Я потом.

– Как знаешь.

Сочно чавкнула дверь парной.

В просторном высокотемпературном помещении свободно уместилась вся их футбольная команда.

Большинство мужчин сидели на средних полках, а на самом верхнем уровне Сантехник Моржансон истово и предельно добросовестно хлестал лохматого Педагога дубовым веником.

В сторонке от каменки потный, багровый Цветной Олигарх заканчивал громкий разговор по мобильному телефону:

– Какие проблемы, братан! Бабульки подвезешь сразу же, как только я тебе отзвонюсь на следующей неделе. Пока.

Аналогично выстрелу травмата раздался в замкнутом объёме парной хлопок потных ладоней Цветного Олигарха. Одновременно он ещё и захохотал:

– Всё, мужики, договорился! Скидываем Димкину тачку за двадцать тысяч бакарей! Цыгане берут. Каждому из нашей команды по паре кусков! Никто не в обиде?!

Хмурый и до сих пор молчаливый Таксист смахнул со щеки так не вовремя прилипший берёзовый листик.

– А себе-то сколько наварил?

Враз став суровым, Цветной Олигарх покосился на товарища.

– Чего-то я тебя не догоняю, брателла? Ты чо, в самом деле меня реально обидеть хочешь?!

Инженер Сняток сделал гримасу, вытирая едкий пот, попавший в глаза.

– Да ладно вы, не гавкайтесь… Лучше про Димона подумайте, каково ему-то сейчас.

Как же просто быть отважным и справедливым, если чувствуешь, что на данной стороне баррикад ты не один!

Таксист швырнул веник на пол, ткнул пальцем в направлении Цветного Олигарха.

– Да-да! Ты хоть в курсах, что Димка эту тачку своими руками снизу доверху перебрал?! Он же… он… А ты! Это для тебя бомжи нержавейку с кладбища таскают, в подвалах медные краны с общественного отопления свинчивают, а Димка!.. Он же сам чёрный металл для своего бизнеса из-под земли копает!

– Да!

Для того чтобы видеть всё происходящее правильно, Охранник Разъянбаев окунул свои запотевшие очки в прохладную водичку.

– Наш Дима – честный собиратель металла!

У него трудовая семья, отец – токарь шестого разряда, Дима постоянно расширяет свой бизнес, литейку вот небольшую недавно надумал делать, чугунные люки будет производить для городских нужд, кресты на могилы…

Прессовать за компанию какую-нибудь давно противную всем личность любому прогрессивному человеку – за радость.

В пылу обвинительной процедуры Таксист, совсем как тот самый бёрнсовский рыцарь, начал махать перед носом Цветного Олигарха сразу двумя подвернувшимися ему под руки вениками.

– А ты… Табличками с памятников ветеранам не брезгуешь, надгробия из нержавейки, провода алюминиевые из дальних деревень тебе алкаши за копейки тащат. Не патриот ты, вот! Все же знают, как ты с литовцами разбирал Дважды Краснознамённый Балтийский флот на металлолом в девяностые…

Немного нетрезвый Священник попытался привстать, слегка поскользнулся на влажных досках, снова шлёпнулся задом на нижний полок.

– А мне этих денег не надо! Не могу я Димины слезы пить! Мы ж с ним с детского сада… Для него ж этот «Гелендваген» как родной! Не могу. Простите.

Но вот Сантехник Моржансон всегда был за объективную справедливость.

Убедившись, что под суровыми ударами его веника Педагог впал в прострацию, Моржансон отвлёкся от банных процедур для совершения важной речи.

– А чо, в самом-то деле… Димка сам виноват! Мы целый год горбатились, спортивную форму поддерживали, а он… Все наши достижения – в задницу. Заводские до весны будут каждого из нас лажать, как только где в городе встретят.