– Ладно, давай просто посидим, поговорим.

– Ну, раздевайся, проходи, – смилостивилась Алевтина Сергеевна. – Сапоги вот тут, на газетке снимай. Кстати, знаешь, что я прочитала сегодня в «Московском комсомольце»?

Алевтина Сергеевна не глядя потянулась за мягким пакетиком из-под молока, лежавшим на кованом столике рядом с телефоном, куда она складывала лучшие вырезки недели, чтобы передать их для прочтения наследникам. Но Александра перехватила ее руку.

– Мама, давай мы сегодня обойдемся без политики. Можно я в комнату пройду?

– Проходи, что, я не даю, что ли?

И Алевтина Сергеевна толчком открыла дверь в гостиную.

– О, боже мой, – не удержалась Александра, заглянув внутрь. – Ты ревизию решила устроить?

Алевтина Сергеевна поняла, что допустила грубую ошибку, проведя дочь в гостиную, а не на кухню. Поиски серебряных ложечек были долгими и мучительными. По ходу раскопок Алевтина Сергеевна нашла жемчужные бусы, которые, как она думала, втихую унес с собой изменник-муж, ненадеванный форменный клетчатый пиджак советской сборной времен Олимпиады-80, проданный ей по дружбе коллегой по институту, увесистую пепельницу, с боем отвоеванную в магазине «Фарфор – Хрусталь» в девяносто первом, когда все деньги обесценивались, и даже сработанные зэками шахматы, подаренные ее мужу на день рождения его коллегами, когда они кантовались в номерном военном городке в Сибири. Она с ужасом поняла, что не помнит и о половине хранимых богатств.

– Да, пришло время переучета, – нашлась Алевтина Сергеевна. – Так ты чего приехала?

– Забери из суда свое заявление, – попросила вдруг Александра.

– Так… А ты про него откуда знаешь? – Удивление Алевтины Сергеевны быстро переросло в гнев. – Кто посмел разглашать посторонним лицам факт и содержание моего обращения в судебные инстанции?!

– Это я посторонняя?! – Александра даже задохнулась от возмущения.

– С юридической точки зрения – да. Ты лицо, не вовлеченное в дело, а значит – посторонняя. Так кто же?

– Ответчики. Позвонили мне, говорят: «Александра, помогите нам, из-за заявления вашей мамы в суд заблокировали все счета нашего товарищества. Мы не можем оплатить ни электроэнергию, ни воду, ни вывоз мусора».

– Вру-у-ут, – убежденно сказала Алевтина Сергеевна. – Мое заявление тут ни при чем. Я еще даже у судьи на беседе не была. Шура, кому ты веришь? Это прожженные жулики и лжецы. Но ничего, я их выведу на чистую воду…

– Мама, что они тебе такого сделали?

– Украли мою часть общедолевой собственности, – без промедления ответила мать.

– Но они же предлагали тебе взять еще участок, ты отказалась, – напомнила Александра.

– На что мне еще участок? Я и свой обрабатывать не успеваю. И это было бы незаконно. Они меня вовлечь в свою преступную шайку хотели. Но я не купилась!

– Мам, ну ведь все пустые участки были распроданы давным-давно. Теперь-то ты чего добиваешься? – почти с отчаянием воскликнула Александра.

– Правды, – твердо заявила Алевтина Сергеевна. – Они должны признать, что они жулики и лжецы. Перед всем товариществом. И заплатить мне за дорогу, которую я построила. Пообещали при всем народе, а потом шиш показали. Я им это так не оставлю.

– У тебя есть договор об оказании услуг? – язвительно поинтересовалась Александра.

– Мы ж на собрании в протокол внесли…

– Суду этого мало.

– У меня есть свидетели! – взъярилась Алевтина Сергеевна.

– А ты уверена, что они будут свидетельствовать в твою пользу? Ничего у тебя не выйдет, – вынесла вердикт Александра.

– А это мы еще посмотрим, – пылко возразила Алевтина Сергеевна. – У тебя ко мне все? А то мне к управляющему идти надо. Не схожу – еще три дня пешком по лестнице маршировать будем.