– Нет – начинаю злиться – я не знаю, кто это. Но днем, когда мы с дочерью возвращались из магазина, я видел этого типа за углом. Он наблюдал за нами.

Вижу, что мои слова не произвели никакого впечатления, потому корректирую:

– Следил за нами. Я уверен. А потом..

– Следил? Что? – ошарашенный голос Альмы за спиной – то есть ты уже видел его? Почему ты мне не сказал?

Проклятье. Вот же талант у нее появляться в самый неподходящий момент.

Оборачиваюсь (Альма стоит уже в длинном шелковом халате, тщательно запоясанном, и собранными в хвост волосами) и раздраженно вздыхаю:

– Я думал, это обычный бомж. И следил.. это немного преувеличено. Он ничего не делал, просто смотрел и даже не подходил. Откуда мне было знать, что он больной на голову?

– Так следил или не следил? – хмурится офицер – вы уж определитесь, мистер Пирстман.

Мать твою!

– Следил – взгляд на Альму, но в итоге все-таки стою на своем – я не могу сказать точно, но это не было похоже на обычный интерес. Не знаю, шел ли он за нами от самого магазина, но когда мы его заметили, он просто стоял и смотрел на нас. Понимаете? Не глянул, проходя мимо. А просто стоял и смотрел. И не двигался. И так до самого момента, пока мы в дом не зашли..

– И он был единственный человеком за всю нашу дорогу! – голос Гретты.

Мы втроем оборачиваемся и видим ее в коридоре, робко, но с любопытством заглядывающую на кухню. Однако, сейчас Альму в первую очередь интересует не нарушение ее наказа:

– Почему ты-то мне не сказала?

Гретта тут же опускает взгляд и жена сразу же все понимает. Недовольный взгляд на меня:

– Первый день в городе, а ты уже сам мне врешь, и заставляешь врать ребенка?!

– Бога ради, Альма – начинаю раздражаться все сильнее – по-твоему это самая главная проблема сейчас?

– А может ее и не было бы, если бы ты сразу сказал о каком-то..

– Так! – жестко осаждает нас коп – мистер и миссис Пирстман, оставьте свои разборки на после моего отъезда. И уберите ребенка.

Разворачиваюсь и яростно цежу:

– В кровать! Тебе же сказали, мать твою.

Если бы она не вылезла, Альма бы может ни о чем и не догадалась.

От моего напора Гретта тут же хлопает глазами и испуганно пятится назад.

– Не ори на ребенка.

– Закрой рот – цежу и вновь дочери – в кровать, я сказал – теперь на офицера – вы будете разбираться или так и будете стоять с раскрытым ртом?! Я хочу, чтобы его нашли! В городе сейчас не так много людей в принципе, и уж точно на перечет лысых и бледных мужиков. Я хочу быть уверенным в своей безопасности.

– Попридержите коней, мистер. Я свою работу знаю, так что не указывайте мне, как ее делать. Я же не указываю вам, как делать вашу.

– Потому что от моей работы не зависит безопасность вашей семьи! – всплескиваю руками.

– Мистер Пирстман – осаждает он меня повторно.

– Генри – уже более мягко говорит Альма и касается моего плеча – не надо.

Вздыхаю и, потерев переносицу, медленно выдыхаю:

– Ладно. Окей. Что вы собираетесь делать?

– Для начала понять, было ли это спланированное вторжение или спонтанный взлом. И больше всего я пока склоняюсь ко второму, так как вы слишком недолгое количество времени в городе, чтобы относительно вас у кого-то успел возникнуть мотив.

Хмурюсь:

– А вы откуда знаете?

Я ему точно не говорил.

Равнодушно жмет плечами:

– Вы верно заметили, мистер Пирстман – городок у нас маленький. Зато уши у него очень большие.

Фыркаю:

– Ага. Но руки несоразмерно им короткие.

Какое-то время офицер еще расспрашивает меня подробнее о первой встречи с тем типом, одновременно осматривая щепки и засов. И после утомительного часа череды расспросов и бесцельных осмотров, скучающе заявляет: