– Кстати, о бывших одноклассниках: ты еще помнишь парня по имени Чэнь Цзюэ? – внезапно спросил Ши Цзинчжоу.

Имя показалось мне знакомым, но я не мог вспомнить, где слышал его раньше, поэтому замотал головой.

Ши Цзинчжоу продолжил:

– Правда не помнишь? Мы же с ним вместе учились в началке. Ну, тот отличник, слегка замкнутый… Год проучился с нами, а потом перевелся в другую школу. Про него часто говорили. Он тогда еще раскрыл случай со спортивным инвентарем.

– Чэнь Цзюэ… – Я резко поднял голову. – Парнишка, который перескочил через классы? Младше нас на пару лет?

– Ага! Он самый, – ответил Ши Цзинчжоу.

Как же я мог про него забыть? Мое впечатление о нем был несколько расплывчатым, и я никак не мог припомнить его облик, однако поступки Чэнь Цзюэ тогда гремели на всю школу. Я отчетливо помню, что в то время учился в четвертом классе, и однажды классный руководитель привел в класс мальчика, у которого на шее был повязан зеленый галстук. Представив его классу, учитель сказал, что теперь этот мальчик будет учиться с нами. Хоть он и младше нас по возрасту, мы должны хорошо его принять и сделать своим товарищем.

– Почему ты вдруг вспомнил о нем? – спросил я.

Ши Цзинчжоу ничего не ответил и лишь улыбнулся. Но я уже сам обо всем догадался и продолжил расспросы:

– Как ты его нашел? Мы же столько лет не общались!

– Так уж вышло, что я в тот день ходил на прием в больницу в Хуашани – ну, ты знаешь, у меня с детства беда с коленями. Сидя в очереди к врачу, я внезапно увидел имя «Чэнь Цзюэ» на электронном табло. Только я глянул на него, так тут же вспомнил об этом парне. Не думаю, что в Китае есть еще кто-то, кого зовут так же[2]. Я поискал похожего человека в очереди и спросил, он ли это и учился ли когда-то со мной. Вот так и произошло наше воссоединение… Думаешь, совпадение? Или попросту мир настолько тесен?

– Учился он превосходно. А сейчас как у него дела? Хорошо устроился в жизни?

– Учился за границей, только что из Штатов. Спрашиваешь, как он? Расскажу по дороге… Официант, счет! Ах да, его дом находится на этой улице – вроде бы Сынань, двести, – и я договорился с ним о встрече сегодня: устроим небольшую встречу выпускников.

Мы шли и болтали, обсуждая текущее положение дел Чэнь Цзюэ.

Ши Цзинчжоу говорил, что знает лишь то, что Чэнь Цзюэ совсем недавно вернулся из Америки, а вот чем он там занимался и почему вернулся, ему вообще неизвестно. В моих обрывочных воспоминаниях Чэнь Цзюэ редко говорил в классе и, возможно из-за возраста, почти не играл с одноклассниками. Классный руководитель однажды предположил, что у него аутизм, и убедил его родителей пройти с ним обследование в больнице. Его мама так и сделала, а потом принесла справку, где говорилось, что Чэнь Цзюэ страдает синдромом Аспергера – психическим расстройством с нарушением социальной коммуникации.

Мы тогда были слишком малы и многого не понимали, хотя классный руководитель неоднократно подчеркивал, что мы должны заботиться о Чэнь Цзюэ, чтобы он чувствовал тепло и поддержку четвертого (для него-то – второго) класса.

Прогуливаясь с Ши Цзинчжоу вдоль дороги, мы отметили, что на улице Сынань очень красиво. По обеим сторонам дороги густо росли заслоняющие солнце платаны. Они простирали свои длинные ветви с густой листвой над нашими головами, образуя крытый коридор, тянувшийся до конца улицы. Солнечный свет проникал в промежутки между ветвями, а поверхность дороги пестрела узором теней деревьев. Иногда тишину нарушали случайные прохожие или автомобили. И с той, и с другой стороны улицы за стеной оград, спрятанные в тени деревьев, ютились разномастные домики западного образца.