Не в силах больше слушать их, я просто побежала к своей машине. Двигатель бешено зарычал, я рванула с места и помчалась, куда глаза глядят, пока не очнулась далеко за чертой города. Я была слишком ошеломлена, чтобы понять, что глубина моего горя проистекает не столько из-за того, что Лилиан не моя мать, сколько из-за того, что теперь у меня не будет матери вообще. Семья оказалась ложью, такой же как любовь и счастливая свадьба. Слезы покатились по моему лицу, когда до меня начала доходить одна страшная вещь… Моя жизнь изменилась навсегда, и я даже представить себе не могла, как сильно. Однако поклялась самой себе, что непременно выясню всю правду.

Быстрая езда меня обычно успокаивала и поднимала настроение в любых ситуациях. Когда какие-нибудь неприятности сваливались на мою голову, я либо ехала на гоночный трек, либо мчалась за город и там носилась, пока не начинала гореть лампочка, предупреждающая о том, что скоро топлива в баке совсем не останется. Вот только сегодняшняя гонка не помогла. Нужно было искать другой способ, иначе что-то внутри, переполненное до краев, грозило пролиться непривычной для меня истерикой.

Спасение пришло само собой – мой телефон начал разрываться от звонков. Сначала это был отец, чьи звонки я упорно игнорировала, затем вдруг на экране появилась фотография смеющейся Пам. Подруга была тем человеком, который мог выслушать и поддержать в тяжелые моменты, но если не было желания изливать свои беды, Памелла никогда не лезла в душу.

– Лина, ты где? Как ты? Может, тебе какая помощь нужна? – посыпалось сразу из трубки, стоило мне ответить на звонок.

– Со мной все нормально, – отозвалась я, стараясь придать голосу нейтральный тон.

– Ага, я это слышу. Будешь заливать кому-нибудь другому! – не унималась подруга. Скажи, где ты, и я сразу же приеду.

Опасаясь того, что если я останусь наедине с мучившими меня мыслями, от которых голова грозила расколоться как переспевший арбуз, то ничего хорошего из этого не выйдет. Поэтому я договорилась встретиться с Пам в кафе, где мы обычно любили поболтать за чашкой кофе.

Стоило мне войти в уютную прохладу небольшого зала, как на большом экране телевизора, висевшего на стене, началась трансляция местных новостей и, естественно, одной из первых сенсаций сегодняшнего дня была моя скандальная церемония венчания.

«Оперативно сработали, – пронеслось у меня в голове. – Теперь все посетители этого кафе, хоть и немногочисленные, будут глазеть только на меня».

Действительно, взгляд каждого был прикован ко мне и не только из-за увиденного репортажа. Ведь не каждый день в это кафе заходят сбежавшие со свадьбы невесты в подвенечных платьях. Пришлось с невозмутимым видом пройти к нашему любимому с Пам столику и, как ни в чем не бывало, сделать привычный заказ молоденькой официантке, смотревшей на меня как на пришельца из другой галактики.

Пам примчалась через десять минут, за которые я успела многозначительно подмигнуть молодому человеку, который не спускал с меня глаз, слушая свою спутницу, которая что-то ему оживленно рассказывала, посылая в мою сторону косые взгляды. Понятно, о ком шла речь за их столиком. Но после моей выходки, девушка ухватилась за своего кавалера и, не позволив ему доесть десерт, быстро увела из кафе, бросив мне на прощание убийственный взгляд.

Пам, оценив быстрым взглядом обстановку, с таким же как и у меня невозмутимым видом села за наш столик.

– Лина, а не слишком ли это? Может, нам стоит поговорить в другом месте. Ты представляешь, какую сенсацию из этого разовьют? Это может ударить по репутации твоего отца.