Старик предложил закурить трубку. На этот раз мы отказались, еще один приход моих девчонок вряд ли бы доставил мне удовольствие, да…, это был бы перебор. Перекурив, старик предложил массаж первой Елене.

Мы с Ириной вышли на балкон присев на какие-то коробки. Двор был темен, лишь слегка освящен полосками света из окон. Во дворе в куче какого-то мусора копошились крысы. Ирина курила сигарету, я, тупо рассматривая возню крыс во дворе, была погружена в думы о торговце.

Душа моя светилась ярким светом, окутывая меня непонятным чувством тепла. Перед глазами пролетал его образ и взгляд, как будто кто-то прокручивал один и тот же кадр видеопленки.

Тем временем старик закончил делать массаж Елене, и она, оставив нас с Ириной, ушла в отель… Подруга заменила Елену на большой грязной кровати, я осталась на балкончике со своими мыслями, вернее не мыслями, а ощущениями непонятного тепла и света, которыми я была наполнена. И мне была, совершено, безразлична эта грязь и крысиная возня во дворе этого дома…

Баба Рахман, к которому мы попали во время вояжа по джунглям, это был не тот знаменитый Баба сидящий под баньяном, к которому все стремились. К тому Бабе мы так и не попали, встретившись на полпути со стариком Рахманом.

Знаменитый, же Баба, находился в джунглях чуть выше, на вершине холма, на который мы взбирались, восседая в окружении последователей хиппи, многочисленных туристов, христианских икон и кришнаитских изваяний, увешанный цветочными гирляндами, постоянно обкуренный гашишем, позволяя фотографировать себя за сто рупий….

Местная достопримечательность, туристы к нему валили толпой…, впоследствии…, через три года местная полиция арестовала его и последователей за торговлю наркотиками…

Но, это было потом…, а сейчас, Ирина лежала, распластавшись на кровати, старик восседал над ней, кропотливо делая массаж каждой ее мышце, я же тупо сидела на балконе, прокручивая видеоролик в глазах с образом прекрасного восточного торговца.

Время пролетело незаметно…, старик закончил массаж, что-то восторженно щебеча о нашей красоте. Сегодня он за два массажа заработал неплохие для него деньги, и был счастлив, но массаж на удивление он делал профессионально.

Прощаясь, я протянула руки для объятий. Старик, как-то резко отпрянув, глухо выдавил из себя:

– Нет, нет…, к тебе нельзя прикасаться…

– Рахман, Елене и Ирине ты делал массаж, а ко мне нельзя прикасаться? И почему Елена плакала, Ирина смеялась, а я просто сидела в покое и умиротворении? – искренне удивилась я.

– Ты другая, Шакта…, – глухо произнес Баба Рахман.

– Хмммм.? Шакта … что это значит? – вопросительно ухмыльнулась я, взяв его руками за плечи, пристально посмотрев в его серые выцветшие глаза…

Старик хитро прищурился и пролепетал…

– Придет время…, себя узнаешь….

– Рахман…, – но, старик уже ни чего не говоря в ответ, отведя глаза, молча раскуривал свою большую трубку мира…

Мы устало побрели в отель… Думать ни о чем не хотелось, и я все мысли прогоняла прочь. Придя в отель, мы сразу же завалились спать.

Следующий день мы провели в разговорах о своих впечатлениях встречи с Бабой. Валяясь разморенные от жаркого солнца на шезлонгах у океана, мы с подругой, смеясь от души, болтали, делясь своими впечатлениями и о массаже старика Рахмана, и о шаманском танце Ирины, и об интересных статных парнях – местных торговцах….

Они какие-то такие…, ну вовсе не похожие на индусов…, высокие, подкачанные, с миндалевидными разрезами глаз, как у персов, эти восточные парни невольно вызывали у нас, какой-то животный интерес…, да и они заглядывали к нам в глаза призывно всматриваясь – «выбери меня»…, что нас еще больше веселило и в тоже время воодушевляло.