– Плети, дыру…

– Да ты и правда спятил, – хохотнул стражник. – Прав был Шонатт, с тобой надо кончать.

– Но…

– Шагай уже, ящерица. Зрители заждались. – Он грубо толкнул Лаша в спину, прежде вложив ему в руку меч.

Доспехов рабам не выдавали, сражались они босыми, в одних лишь штанах да ошейниках. Лаш споткнулся, получив тычок в спину, но тут же выпрямился и, гордо вздернув подбородок, вышел на арену.

Рев толпы сделался поистине оглушающим. Люди вскакивали со своих мест, выкрикивая его имя. Лаш, как и положено, встал перед ложей Шонатта, преклонил колени, уперевшись острием меча в землю и обхватив рукоять обеими руками, опустил голову.

– Дамы и господа! – Шонатт подошел к ограждению балкона. Статный, темноволосый, покрытый татуировками Неверных, он притягивал взгляды. В отличие от своих собратьев, хозяин Лаша одевался по последней моде, не брился налысо и не носил бороды. Дождавшись, пока народ притихнет, он продолжил: – Дамы и господа! Впереди нас ждет завершающий и самый зрелищный бой! Зрелищным он будет не только потому, что на арену, наконец, вышел Лаш. – Шонатту пришлось сделать паузу, так как трибуны вновь взорвались одобрительным гулом. – Этот бой будет особенным, потому что сегодня Лаш будет сражаться не один. Вместе с ним за жизнь поборется самая прекрасная из моих рабынь и по совместительству возлюбленная нашего Лаша. Встречайте! Надлис!

Лаш вскочил как ошпаренный, наплевав на все правила, оглянулся. К нему, мертвенно-бледная и с выпученными от ужаса глазами, шла Надлис. Зрители точно взбесились при ее появлении: аплодировали, свистели, визжали, орали, хохотали, топали.

Надлис переодели в короткую тунику без рукавов, едва прикрывающую ягодицы, волосы заплели в косу, а на лицо нанесли те же узоры, что и Лашу. Девушка с трудом волочила меч, который, Лаш был уверен, она держала в руках впервые в жизни.

– Соперниками этой сладкой парочки станут рабы, присланные сюда лично нашей обожаемой и достопочтенной Императрицей из далекого Элхеона! – как ни в чем не бывало продолжил Шонатт.

Элхеон…

Слово больно резануло Лаша по ушам, отдалось острой пульсацией в висках, дыхание сбилось, перед глазами замелькали неразборчивые картинки. Холод стал почти нестерпимым, пальцы рук и ног окоченели. Голова резко закружилась, но он успел вовремя опереться на меч и не упасть. Поймал недовольный взгляд Шонатта, когда снова смог стоять ровно.

– Тебе нельзя биться сегодня, – прозвучал над ухом дрожащий голос Надлис, которая вцепилась в его локоть мертвой хваткой. – Ты же явно чем-то болен. – Даже глядя в глаза смерти, она продолжала заботиться и тревожиться о нем.

Лаш не заметил, как девушка приблизилась, зато хорошо видел четверых рабов, которые появились на арене следом за Надлис.

Все драконы, у каждого по мечу. Первый – тощенький паренек, напоминающий взъерошенного воробья. Движения его были пружинистыми и дергаными. Второй – детина под три фута ростом с кулачищами, больше похожими на кувалды, чем на человеческие руки. Третий – тоже высокий, но с телосложением изящным, точно у изнеженной девицы. Четвертый отдаленно напоминал самого Лаша – привлекательный, широкоплечий, с развитой, рельефной мускулатурой и ежиком русых волос.

Одного взгляда на них было достаточно, чтобы понять: сегодня у Лаша с Надлис определенно есть все шансы помереть. Годы, проведенные на арене, научили Лаша безошибочно распознавать настоящих убийц. Окажись он тут один, все, возможно, выглядело бы не так плачевно, но Надлис будет мешать. Ее они постараются прикончить в первую очередь, вынудят Лаша ошибаться, отвлекаясь на защиту девушки. А защищать Надлис он будет любой ценой. Пусть Лаш и не считал ее своей возлюбленной, как выразился Шонатт, но она стала по-настоящему дорога его сердцу.